Владимир Швейгольц по кличке «Швейк» - из компании, болтавшейся на Малой Садовой.
Друг поэта Леонида Аронзона, в шестидесятые - второго (а для кого-то и первого) в Ленинграде после Бродского.
Швейк также приятель самого Бродского.
В этом качестве он попадает в знаменитый фельетон «Окололитературный трутень»: «Кто же составлял и составляет окружение Бродского, кто поддерживает его своими восторженными «ахами» и «охами»?…Владимир Швейгольц, физиономию которого не раз можно было обозревать на сатирических плакатах, выпускаемых народными дружинами».

В 1965-м Владимир Швейгольц действительно убил свою подругу. Отсидев восемь лет, вернулся в Ленинград - без ног. Получил комнату в коммуналке - в доме на углу Кутузова и Гагаринской.

Комната была на первом этаже и целыми днями Швейк сидел у окна. Общался с прохожими, соседями, играл в шахматы - буквально жил на подоконнике. На фото - Швейк за очередным сеансом игры. Умер он в 1994-м.

Люди на снимках Сергея Фалина. И нет, на втором фото не Лев Лурье. Это Борис Михалевкин, тоже прекрасный фотограф.

#вобъективе

Георгий Рахлов, умерший в 1996-м - один из забытых ленинградских художников.

«Рахлов окончил художественное училище в Ленинграде, готовившее реставраторов.
У него не было (как у многих в то время) мастерской – её весьма успешно заменяли крыши и строительные леса, облюбованные нами на Выборгской стороне, Крюковом канале, Мойке. Совершенно великолепны были его большие этюды, написанные сверху со стасовскими Придворными конюшнями, домом Адамини и домом Аракчеева у Зимней канавки.
«Вот, смотри, – говорил он мне, – это «обед» – и щедро выдавливал из тюбика дорогую краску, а это – «ужин» – и выдавливал другую.
Обеда и ужина действительно не было, но иногда на крышу поднималась жена Галина с термосом и бутербродами и художник приходил в восторг».
Из воспоминаний Валерия Исаченко.