Осетин в Париже: Гайто Газданов

Гайто Газданова знают как одного из главных летописцев белой эмиграции. В 16 лет он вступил в армию Врангеля, позже вместе с ней оказался в Константинополе, жил в Болгарии, а в 1923 переехал в Париж и остался там на долгие годы. В романах он описывает будни тех, кто вынужден отказаться от привычек и взглядов прошлого, чтобы выжить на чужбине. Но в этих эмигрантских произведениях можно найти личные детали о детстве Газданова и его осетинских корнях. При внимательном чтении становится ясно, что в прозе «человека без родины» куда больше национальной культуры, чем мы привыкли считать.

Отец и мать писателя происходили из известных осетинских семей, но перебрались в Санкт-Петербург, где и познакомились. В столице появился на свет Гайто. Он рос в городской, русскоязычной среде и не знал осетинского. Зато часто гостил у дедушки во Владикавказе – там он проникался культурой и традициями своего народа. Атмосфера дома Газдановых этому способствовала: семья была частью передовой осетинской интеллигенции, среди родственников будущего писателя были военные, адвокаты, преподаватели и даже одна балерина (двоюродная сестра Гайто). Детские воспоминания нашли отражение в дебютном романе «Вечер у Клэр». В тексте нет этнографических деталей, но много впечатлений: Газданов пишет о красоте природы, ощущении уюта и защищенности, а также ритме жизни, сильно отличающемся от столичного.

О важности этих воспоминаний говорит письмо, которое Газданов отправил Гаппо Баеву (публицисту, ученому и первому мэру Владикавказа осетинского происхождения) после выхода романа:

Мне особенно дорого Ваше внимание, внимание человека, столько знающего и помнящего и для которого то, что я написал в книге, не является пустым звуком и не представляется как результат моей фантазии. Я был рад Вашему письму еще и по той причине, что, пишучи по-русски, не зная даже родного языка, я все-таки чистокровный осетин по рождению, и внимание моего почтенного родственника и соотечественника лишний раз подчеркивает мою связь с осетинами и Осетией.

Именно в детских воспоминаниях впервые возникает образ дороги – один из ключевых для писателя-эмигранта. Для ребенка долгое путешествие было наполнено предвкушением встречи с новым и становилось событием скорее внутренним, чем внешним. Это перекликается с представлением о жизни как дороге — излюбленной осетинской метафорой, расхожей формулой обрядовой поэзии и традиционного молитвословия. Жизнь и творчество на чужбине оказались органичным контекстом и для других концепций осетинской культуры: рыцарского аскетизма и стоического противостояния судьбе, открытости внешнему миру и несущественности национальных, сословных, конфессиональных различий.

За тысячи километров от края предков Гайто Газданов сохранил их культуру и объединил ее с европейской. Так появились книги, от которых не могли оторваться современники и которые остаются увлекательными по сей день. Завтра, в день рождения писателя, удачно выпавшем на выходной, самое время перечитать эти глубокие и захватывающие произведения.

Большая литература начинается в «Классе!»

Если у вас есть знакомые подростки, мечтающие о писательской славе, а, может, и не мечтающие, но умеющие любой ничем не примечательный эпизод повседневности превратить в захватывающую или юмористическую историю, непременно и безотлагательно покажите им это сообщение. Потому как, возможно, оно изменит их судьбу! Итак, вчера на Ярмарке интеллектуальной литературы non/fictioN27 Всероссийский литературный конкурс для подростков «Класс!» объявил о старте 8-го сезона!

План такой:

📚Перво-наперво будущим звездам русской литературы (к участию в конкурсе приглашаются школьники 8-11 классов из России и стран СНГ) нужно определиться с темой рассказа. В этом году их 8 – по числу прожитых «Классом!» лет.

🪶«Из всех красок я выбираю вот эту»
🪶«Я никому об этом не говорил»
🪶«Пятеро на одного»
🪶«Это не Нарния…»
🪶«Книга-отмычка»
🪶«На полке стоял поезд»
🪶«Сны Сибири»
🪶«Я подумаю об этом завтра»

Выбрать можно абсолютно любую, главное – помнить, что в итоге должно получиться не сочинение, а именно художественный текст – с героями, увлекательным сюжетом, кульминацией и ярким финалом.

📚 20 декабря на официальном сайте «Класса!» будет опубликовано положение и адрес, куда до 28 февраля нужно будет отправить свой шедевр. А дальше за дело возьмутся эксперты, которые определят победителей в каждом регионе-участнике.

📚 И тут уже в игру вступает Большое жюри под руководством прозаика Анны Матвеевой. Писатели Вадим Панов, Нина Дашевская, Иван Бевз, поэт и эссеист Дмитрий Воденников, редактор, писатель и педагог Ася Шевченко назовут имена финалистов, которые в начале сентября приедут в Москву – участвовать в литературных мастер-классах, общаться со знаменитыми авторами, гулять по городу, ходить в театр и дружить – крепко и на всю жизнь.

📚 Призов будет много разных, но, пожалуй, один из самых значимых – публикация в финальном «КЛАССном» сборнике, в легендарном журнале «Юность» и «Литературной газете».

📚 Участие в конкурсе бесплатное (как и поездка на финал в Москву).

📚 Ну что, ваши подростки-вундеркинды уже отачивают перья, заправляют свежие чернила в чернильницы и готовятся раздавать интервью и автографы?😉

Время читать!

Развлечение на весь выходной – Literature Clock. Это сайт, который показывает цитату из книги, где упоминается именно то время, которое сейчас у вас на часах. Оказывается, писатели не так уж редко описывают действия героев с точностью до минуты! Изучать эти постоянно сменяющиеся отрывки ужасно увлекательно. К тому же, можно наткнуться на такой таинственный кусочек текста, что захочется окунуться в произведение и узнать, что же там происходит.

К сожалению, сервис доступен только на английском. Но здесь может помочь как знание языка, так и автоматический перевод.

Гуляем по Москве с Владимиром Гиляровским

#НевероятноНоТак: пожалуй, самый знаменитый (и наблюдательный) летописец столицы, автор книг «Москва и москвичи», «Записки москвича» и целой россыпи остроумных очерков, сохранивших для потомков неповторимый образ города, Владимир Гиляровский родился вовсе не в Первопрестольной! 8 декабря 1855 года он появился на свет в Вологодской губернии, а потом жизнь помотала его так, что хватит на сериал с продолжением: тайно бежал из родительского дома, воевал на русско-турецкой войне, служил наездником в цирке и актером в театре, бурлаком тягал баржи по Волге, занимался рыбным промыслом, учредил Русское гимнастическое общество, но прославился в итоге именно как московский журналист, репортер-хроникер, бытописатель и краевед, прозванный современниками «живая память Москвы».

У Гиляровского был удивительный дар: быть своим везде! Его пускали без билета в театр и поезд, с ним откровенничали высокие чиновники, он был вхож даже в Английский клуб, где собирались исключительно сливки общества.

В день 170-летия дяди Гиляя приглашаем вас на прогулку по той самой Москве, которую он превосходно знал с самых непарадных ее сторон и которой, тем не менее, не уставал восхищаться.

📍Хитровка

Сегодня Хитровская площадь – вполне респектабельное место в центре Москвы всего в нескольких шагах от станции «Китай-город». Но во времена Гиляровского законопослушным горожанам тут лучше было даже днем не появляться: обчистят до нитки, хорошо, если в живых оставят! Но дядя Гиляй и на Хитровке был своим и оставил бесценные воспоминания об обитателях здешних ночлежек и кабаков.

Полицейские протоколы подтверждали, что большинство беглых из Сибири уголовных арестовывалось в Москве именно на Хитровке. Мрачное зрелище представляла собой Хитровка… В лабиринте коридоров и переходов, на кривых полуразрушенных лестницах, ведущих в ночлежки всех этажей, не было никакого освещения. Свой дорогу найдет, а чужому незачем сюда соваться!

📍«Дом-утюг». Певческий переулок, 1/2, стр. 2

Свое название особняк, выходящий на Хитровскую площадь, получил благодаря необычной треугольной форме. Здание, некогда принадлежавшее знатному дворянскому роду Свиньиных (за что Гиляровский презрительно окрестил его «Свиным домом»), в конце XIX века превратилось в одну из самых дешевых и опасных ночлежек Москвы – «кулаковку», по имени нового хозяина Кулакова. Только в 1923-м, когда новая власть безжалостно очистила Хитровку от ее бывших «хозяев», ночлежки в «утюге» были закрыты, а сейчас в здании располагаются самые обычные офисы.

📍Ночлежный дом Ярошенко и трактир «Каторга». Подкопаевский переулок, 11/11/1, стр. 2

Напротив «дома-утюга» до наших дней сохранилось необычное для Москвы здание с внешними (какие обычно строят на юге) галереями, или «галдарейками». Это знаменитая ночлежка Ярошенко, куда Гиляровский приводил отцов-основателей Московского художественного театра - Станиславского и Немировича-Данченко. Они готовились к премьере пьесы Горького «На дне» и хотели своими глазами видеть подлинный быт «низов». Дом Ярошенко славился своей «писучей квартирой», где обедневшие дворяне зарабатывали на хлеб, переписывая набело бумаги и рукописи. Здесь же располагался печально известный трактир «Каторга» - место встречи преступников всех мастей.

В советское время ночлежка Ярошенко стала «коммунальным ульем». Одно время тут жили будущий лауреат Нобелевской премии по физике Николай Басов и киноактер Савелий Крамаров.

📍Дом Карзинкина. Столешников переулок, 9

Не было в Москве ни одного извозчика, который не знал бы, где живет «дядя Гиляй». Стоило крикнуть: «Вези к Гиляровскому!», - как седока уже мчали в Столешников переулок, 9. Здесь Владимир Алексеевич прожил без малого полвека – с 1886 по 1935, принимая в гостях Чехова и Куприна, Бунина, Левитана, Шаляпина и многих других «звезд» своего времени.

#ЧеловекДня #Путешествуем_С_Писателем #ТочкаНаКарте

Продолжение следует. Как «книжные сериалы» создавали классиков

Мы обещали продолжить разговор о романах-фельетонах, и вот она – новая серия нашего сериала о сериалах. Сегодня мы расскажем о том, как литературные журналы прославили тех, кто со временем стал классиком. Именно популярность у читателей периодических изданий сделала возможным создание многих произведений, теперь входящих в школьную программу. И далеко не только романы становились популярными на страницах журналов. Вот два неординарных примера, подаривших нам великих писателей.

📖 Иван Тургенев. «Записки охотника»

Этот сборник рассказов долго считался главным произведением Тургенева – превзойти его смог лишь роман «Рудин». В «Записках охотника» писатель создал интонацию, в которой будут писать о жизни простого народа на протяжении нескольких последующих десятилетий. А появился сборник волей случая и (немного) редакторов журнала – Николая Некрасова и Ивана Панаева. В 1847 году в «Современнике» вышел рассказ «Хорь и Калиныч» с подзаголовком, придуманным Панаевым: «Из записок охотника». Тогда Тургенев еще не собирался писать целый сборник – рассказ он создал по просьбе редакции. Но успех оказался настолько громким, что писателю пришлось задуматься о продолжении. В ближайшие четыре года «Современник» часто выходил с очередной «запиской охотника» внутри. Рассказы обсуждала вся образованная Россия. Цикл сделал известными и Тургенева, и возрожденный Некрасовым и Панаевым журнал.

📖 Федор Достоевский. «Дневник писателя»

Мы знаем Достоевского прежде всего как автора романов. Однако при жизни иерархия его произведений выглядела иначе. Многие современники отмечали, что своей известностью писатель обязан не романам, а «Дневнику писателя». 

«Дневник писателя» появился в 1873 году, когда Достоевский стал редактором журнала «Гражданин». Это была отдельная рубрика, в которой автор высказывался на любые темы в публицистической форме. В «Гражданине» он проработал всего полтора года, но рубрика продолжила существовать и после его ухода. В 1875 Достоевский отрыл собственный журнал «Дневник писателя», где стал единственным автором. Такую форму высказывания можно назвать «бумажным блогом». И как современные блогеры, Достоевский просил у читателей оставлять комментарии: присылать свои отзывы на публикации. Он уделял много времени ответам, и они тоже публиковались на страницах журнала.

Новаторские идеи Достоевского сработали. Н.Н. Страхов приводил такие сведения о тираже и подписке на 1877 год: около 3000 подписчиков и столько же экземпляров в розничной продаже. В этот момент «Дневник писателя» распространялся в 660 населённых пунктах. Именно благодаря собственному журналу Достоевский получил возможность влиять на общественное мнение.

Ставьте 🔥, чтобы следующая серия вышла быстрее.

Алексей Иванов. «Невьянская башня». Издательство «Альпина. Проза», 2026

Что общего между производственным романом, детально воссоздающим заводской быт, конструкцию доменной печи и технологию выплавки железа, любовной драмой, трагедией старообрядчества, занимательным краеведением и мрачным фэнтези? Ответ – в очередном «уральском гимне» Алексея Иванова «Невьянская башня».

30-е годы XVIII века. Промышленник Акинфий Демидов продолжает строительство своей «железной империи» на Урале.

Акинфий всегда что-то затевал, всегда был полон каких-то намерений, плел какие-то интриги, кого-то к чему-то склонял, уговаривал кого-то, подкупал, боролся, что-то искал, злился… Он яростно прорубался сквозь беды, не сидел на месте, кипел, что-то строил, орал на дураков. Его жизнь катилась с грохотом свершений, он созидал, ему было мало того, что есть, - он всегда хотел чего-то еще, чего-то нового. Он лепил мир вокруг себя, как Творец, вот только седьмых дней не признавал.

Естественно, желающих перейти неистовому «горному королю» дорогу предостаточно: ненасытный фаворит царицы Анны Иоанновны Бирон требует бесконечных взяток; верный государев пес Татищев снует по демидовским заводам, вынюхивает и шантажирует; родной племянник, шельма, интригует за спиной; полюбовница и некогда верная помощница Невьяна смотрит на сторону. А тут еще – мало Акинфию Никитичу забот – из-под стражи сбегает немецкий мастер Мишка Цепень, прихватив с собой не только мешок серебра, но и секрет, который может стоить Демидову головы, а по городу бродит нечистая сила, сжигающая людей заживо. И как с этим справится наш герой? Все на просмотр картины второй… Шутка: все узлы как завязались, так и развяжутся здесь же, изнывать от нетерпения и долго ждать не придется.

Казалось бы, история освоения Урала ни в каких сказочных подпорках не нуждается. Там и без того все ужас как фантастично. Но с мистикой всегда интереснее. Это еще Бажов доказал, и Иванов спустя столетие уверенно подтвердил. Но главная волшебная сила в «Невьянской башне», если, конечно, присмотреться внимательно, вовсе не прожорливый вогульский демон, алчущий людской крови (хотя и он не такая уж и мистика, если принять его за метафору завода или еще шире – технического прогресса), но человеческий характер. А уж им автор ни одного своего героя не обделил.

И не только самого Акинфия Демидова наделил крутым норовом, но и его помощников-заводчан – «железных душ», красавицу Невьяну, Татищева, раскольников – каждый из них готов на любую жертву во имя того, во что верит. У каждого из них свой идол: дело жизни, справедливость и порядок, любовь, божественная истина. Гвозди бы делать из этих людей – в контексте романа это уже даже и не совсем метафора…

На земле только так: истина – в заблуждениях, воля – в неволе, обретение – в потерях, а Бог глядит на людей глазами демонов – как сквозь огонь.

#КнигаДня

Не выходи из комнаты. Что мы можем обрести, не покидая дома?

Кто-то в холодное время года скучает по зелени, а кто-то – радуется уютным вечерам с какао и толстым романом. Для первых мы уже сделали поддерживающую подборку книг о жизни на природе. Настало время составить список чтения для домоседов – пускай и они почувствуют, что не одни. Сегодня делимся книгами о том, какие богатства мы можем найти прямо у себя в квартире.

💎 Освобождение
📔 Сью Таунсенд. «Женщина, которая легла в кровать на год»

Кому из нас не хотелось отказаться от всех обязанностей и поставить жизнь на паузу! А героиня романа Сью Таунсенд, Ева, осмеливается сделать это: после отъезда детей в университет она ложится в кровать и отказывается вставать. Это решение – ее бунт против роли хранительницы домашнего очага и одновременно возможность переосмыслить прожитые годы. Пока муж недоумевает, кто же теперь будет готовить и убираться, Ева выстраивает новые отношения с миром прямо из «одеяльного кокона»: она заводит друзей, становится местной знаменитостью и учится по-новому смотреть на себя и других.

💎 Вдохновение
📔 Ольга Кушлина. «Страстоцвет, или Петербургские подоконники»

Ольга Кушлина уверена: стихи могут расти не только «из сора», но и из земли – той, что в горшке на подоконнике. Они появляются благодаря соседству с цветами, привезенными из далеких стран и поселившимися в домах горожан начала XX века. Это книга о том, как экзотические растения изменили представления людей о прекрасном – а вслед за ними поменялись и художественные стили. Так орхидея «породила» модернизм и символизм в литературе.

💎 Обновление
📔 Мур Мег Митчелл «Дом, где живет лето»

Луиза – многодетная мать, чей брак дал трещину. Вместе с малышами она отправляется на все лето к родителям, чтобы привести мысли в порядок. Однако стареющие родители сами переживают глубокий кризис: у отца болезнь Альцгеймера, а мать не может принять, что их жизнь навсегда меняется. Здесь героиня учится принимать, что в жизни любовь соседствует с обидой, а надежда – с разочарованием. Возвращение домой становится для нее способом начать все сначала.

💎 Память
📔 Умберто Эко. «Таинственное пламя царицы Лоаны»

59-летний миланский букинист Ямбо теряет память. Правда, не полностью: он помнит всю классическую литературу, но его собственные воспоминания оказываются стерты. Ямбо решает поехать в Солару, где прошло его детство, надеясь, что стены родного дома пробудят его память. И действительно, воспоминания постепенно возвращаются. По-настоящему важными для Ямбо оказываются не тома классики, а виниловые пластинки, комиксы и детские книжки. Они тесно связаны с эпизодами его детства и становятся способом заново познакомиться с собственной историей.

💎 Комфорт
📔 Паскаль Брюкнер. «Триумф домашних тапочек»

Паскаль Брюкнер пытается разобраться, как сидячий образ жизни и культ домоседства захватили весь мир. Доставки, удаленная работа и соцсети делают выход на улицу почти ненужным. Будни в пижаме победили деятельную жизнь с путешествиями и неожиданными открытиями. Это эссе – исследование философии и истории этого процесса и попытка ответить на вопрос: захватят ли нас окончательно домашние тапочки?

Поделитесь этой подборкой со знакомым домоседом 🛋️

Чингиз Айтматов: 5 советов на все случаи жизни

Чингиз Айтматов – фигура такого масштаба, что его знают и читают по всему миру, а день рождения писателя 12 декабря стал днем национальной литературы в родном Кыргызстане. У него получилось соединить мудрость традиции с голосом современности, и потому размышления автора о смысле жизни, нравственной силе, духовной красоте не кажутся абстрактными, и задевают душу каждого читателя. Кто, как не Чингиз Айтматов – идеальный герой нашей рубрики с советами от писателей?

🔥 О жажде величия

Многие умирают не столько от болезней, сколько от неуёмной, съедающей их вечной страсти — выдать себя за большее, чем они есть.

🔥 О браке

Хорошая жена плохого мужа сделает средним, среднего хорошим, а хорошего прославит на весь мир.

🔥 О пользе чтения

Удивительной силой обладают книги большого художника. Ты открываешь их, а они – тебя.

🔥 О воле к жизни

Угасание желания жить есть угасание мировой цивилизации. Это и будет концом света. Иначе говоря, конец света заключен в нас самих.

🔥 О финансовой грамотности

Киргизы издавна говорят: если считаешь, что ты беден, – попробуй перекочуй.

#ЧеловекДня

Валерий Брюсов и армянская поэзия: история любви

Весной 1915 года домой к Валерию Брюсову (кстати, сегодняшнему имениннику) неожиданно пришли трое: Карен Микаэлян, Александр Цатурян и Погос Макинцян. Оказалось, к поэту их направил Максим Горький. Гости Валерия Яковлевича искали редактора для «Антологии армянской поэзии с древнейших времён до наших дней» (позже ее назвали «Поэзия Армении»). Микаэлян, Цатурян и Макинцян были представителями Московского армянского комитета – организации, инициировавшей создание и издание этого сборника.

Брюсов был в недоумении. Он не понимал, зачем ему браться за такой огромный труд, тем более, не зная армянского. Гости всё-таки убедили его почитать материалы и лишь потом дать ответ.

Когда представители комитета пришли во второй раз, поэт обнял их и сказал, что согласен стать редактором книги.

Что же произошло за такой небольшой срок? Брюсов прочел оставленные ему переводы и подстрочники – и мгновенно влюбился в культуру Армении. Всего через несколько месяцев на лекции об армянской поэзии он скажет:

Несколько месяцев, как я занимаюсь армянской поэзией. Раньше я понятия не имел о ней, если не считать маленькие отрывочные переводы из Гамара-Катипы и других, которые не могли составить общего художественного впечатления. Но сейчас, когда я ознакомился с Нарекским (Нарекаци), Ахтамарским, Кучаком Наапетом, Саят-Новой, Туманяном, Исаакяном, Цатуряном, Иоаннисианом, Терьяном и другими армянскими поэтами, сейчас я понял, какие жемчужины были сокрыты от нас, и русское общество не имело о них никакого представления. Мне кажется, что перед нами была закрыта дверь, ведущая в прелестный рай, о существовании которого нам не было известно...

Для более глубокого погружения в культуру Брюсов отправился в путешествие: посетил Баку, Тифлис, Ереван и Эчмиадзин. Везде он читал эту же лекцию, а после общался с армянскими поэтами и авторами подстрочников, с которыми работал для «Антологии...». Среди них был и Ованес Туманян.

После возвращения домой Брюсов продолжил плотно контактировать с носителями языка при работе над книгой. В нее вошли переводы как самого Валерия Яковлевича, так и многих видных русских авторов: Бальмонта, Горького, Сологуба, Бунина, Блока.

Когда «Поэзия Армении» вышла, она привлекла внимание широкого круга читателей сразу в двух странах. Армяне остались благодарны: Брюсову было присвоено звание Народного поэта Армении, его именем назван Государственный институт иностранных языков.

За туманом и за запахом тайги: в Москве вручили литературную премию «Дальний Восток»

Общероссийская литературная премия «Дальний Восток» носит имя Владимира Арсеньева. Единственный и безальтернативный выбор! Только легендарный путешественник, этнограф и писатель, автор знаменитых истернов «По Уссурийскому краю» и «Дерсу Узала» и может покровительствовать современным литераторам, выбравшим в качестве главных героев Приморье и Камчатку, Чукотку и Сахалин, Якутию и Колыму.

Чтобы познать самому и передать другим магию и характер Дальнего Востока, там необязательно жить постоянно: в этом году на соискание премии было выдвинуто 80 произведений – большой и короткой прозы, сочинений для детей, созданных писателями из разных уголков России, Китая, Кореи и Казахстана.

Декабрьский вечер в Российском фонде культуры в самом сердце старой Москвы стал предновогодним чудом для победителей в четырех номинациях.

Специальный приз «За вклад в развитие Дальнего Востока» присужден президенту Азиатско-Тихоокеанской ассоциации преподавателей русского языка и литературы Александру Зубрицкому.

Награда за лучшую большую прозу досталась писательнице из Козельска (Калужская область) Ольге Рожневой за роман «Заветный берег», в котором вас встретят могучие забайкальские казаки, шаманы, племена кочевников, где сама степь решает, кому помочь, а кого погубить и само время не властно над этими неоглядными далями.

Среди произведений для детей большинство членов жюри отдало голоса за трогательную сказку москвички Екатерины Згурской «Тигренок, на которого не хватило краски» - вечную историю о том, что быть не таким, как все, очень непросто, но тот, кто не сломается, будет непременно вознагражден.

Вернулся на Дальний Восток и приз в номинации «Короткая проза» – вместе с Улитой Котельниковой, автором сборника «Тундра помнит». Книга удивительная, как и ее создательница, дочь оленеводов, все детство кочевавшая вместе с родителями по тундре вслед за оленьими стадами, после учительствовавшая в сельской школе на востоке Магаданской области. За перо Улита Алексеевна взялась относительно недавно. Как и первый ее сборник «Солнце на рогах оленя», «Тундра помнит» - попытка сохранить подробности быта, традиции, приметы, легенды и предания оленеводов-эвенков, те самые крупицы древней мудрости, что безжалостно развеивает ветер современной цивилизации.

Еще днем пастухи заметили: ни с того ни с сего олень в стаде дважды зевнул и повернулся налево. Эта примета сулит несчастье, и оно случилось. Пришла волчья стая…

Некоторые свои тексты Улита Котельникова пишет не только на русском, но и на эвенкийском языке, который находится под угрозой исчезновения. И кто после этого скажет, что «один в тундре не воин»?!

📷 ИА PrimaMedia

Чудеса и тайны, покрытые снегом. Книги с зимней атмосферой

Половина декабря уже позади – самое время браться за уютные, атмосферные книги, страницы которых обдают холодком морозных прогулок. Даже если погода за окном не радует, правильно подобранное чтение поможет настроиться на нужный лад и начать получать удовольствие от зимних дней.

❄️ Георгий Иванов. «Петербургские зимы»

Некоторые зимы оказываются более трудными и судьбоносными, чем остальные. Мемуары Георгия Иванова как раз о таких: он описывает жизнь петербургской богемы до, во время и после революции. Вместе с автором мы идем по заснеженным набережным в «Бродячую собаку» и наблюдаем, как от года к году меняется жизнь Ахматовой, Есенина, Мандельштама, Кузмина, Сологуба. Каждый из них выберет свой путь в зарождающейся новой реальности. И именно в эти зимы они принимают главные решения, которые потом изменят все.

❄️ Нил Гейман. «Одд и ледяные великаны»

Даже в холодных скандинавских землях зима не может длиться вечно. Только если ледяные великаны не захватили Асгард и не выгнали оттуда богов. Среди людей правда о бесконечной зиме известна лишь Одду – хромому мальчику, которого не любят ни в деревне, ни в семье. Он уходит жить в лес. Там он сразу же помогает животным, которые оказываются Одином, Тором и Локи. Одд решается освободить Асгард и вступает в борьбу с великанами с единственным доступным ему оружием – хитростью.

❄️ Ю Несбе. «Снеговик»

Чтение для любителей скандинавских детективов. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, старший инспектор Харри Холе убеждается, что каждый год в день первого снега в Норвегии исчезают замужние женщины. Маньяк по прозвищу Снеговик никак не дается в руки стражу закона, при этом все ближе подбираясь к его близким. Харри Холе предстоит выяснить, как человек с холодным сердцем может использовать снег, чтобы убивать, не оставляя следов. И заодно осознать, какое любящее сердце у него самого.

❄️ Орхан Памук. «Снег»

Мы привыкли видеть Турцию жаркой и цветущей, но и она иногда покрывается снегом. Да таким, что люди оказываются запертыми в городах. Так происходит с поэтом и журналистом Ка, который по заданию редакции отправляется в город Карс. Там его на три дня задерживает метель. И именно в это время, когда никто не может ни въехать, ни выехать, в городе происходит смена власти. Неожиданно для себя Ка оказывается между двумя противоборствующими силами, каждая из которых хочет использовать журналиста в своих целях.

❄️ Исабель Альенде. «По ту сторону зимы»

Нью-Йорк – плавильный котел культур. И неудивительно, что именно здесь встречаются три главных героя романа Исабель Альенде: немолодая чилийка, девушка из Гватемалы, нелегально проживающая в США, и профессор университета. Их сталкивают загадочное преступление и никак не прекращающаяся метель. Но вместо детективной линии на первый план выходят судьбы героев, их тяжелое прошлое и куда более светлое будущее, которое они вместе наполнят теплом и любовью.

❄️ Джонатан Слат. «Совы во льдах. Как спасали самого большого филина в мире»

И напоследок – добрая история, основанная на реальных событиях. Американский орнитолог Джонатан Слат рассказывает, как поехал на российский Дальний Восток, чтобы спасти от вымирания рыбного филина – одну из самых больших сов в мире. Вместе с русскими коллегами он отправляется на поиски крылатых гигантов. В книге две группы главных героев: рыбные филины, которые оказываются умелыми охотниками и заботливыми родителями, и люди, живущие в палатках на морозе и преодолевающие десятки километров на снегоходах ради благородной цели.

Джилл Хорнби. «Мисс Остин». Перевод: Вера Полищук. Издательство «Бель Летр», 2026

Говорят, зима 1775-1776 выдалась в Англии невероятно суровой, а потому младшую дочь приходского священника Джорджа Остина, родившуюся 16 декабря 1775-го, удалось окрестить только в апреле. Так и повелось, что многое в жизни Джейн Остин случалось слишком поздно: ее книги не сразу находили издателей, первый и последний романы – «Нортенгерское аббатство» и «Доводы рассудка» - были опубликованы уже посмертно, еще четыре романа остались не дописаны.

Но та слава, о которой сама писательница, правда, так и не узнала и которая вот уже два столетия окружает имя Джейн Остин, стоила того, чтобы ждать. Переводы на все возможные языки мира, бессчетные экранизации, многочисленные произведения «по мотивам»: кто еще, кроме разве что Шекспира, может похвастаться таким количеством интерпретаций своего наследия? Новый роман президента «Общества Джейн Остин» Джилл Хорнби, переведенный и изданный в России аккурат к 250-летию автора «Гордости и предубеждения», - еще один кирпичик в могучую стену «остинофилии», хотя главная его героиня не Джейн, а ее старшая сестра, ближайшая подруга и душеприказчица Кассандра.

О юбилярах либо хорошо, либо ничего, однако, справедливости ради, нужно заметить, что у Джейн Остин было три серьезных недостатка. Во-первых, она до обидного мало прожила – всего 41 год. Во-вторых, успела завершить только 6 романов. В-третьих, перед смертью велела Кассандре уничтожить львиную часть корреспонденции, тем самым лишив будущих исследователей и фанатов важных и достоверных подробностей своей биографии: из 3 000 возможных писем верная сестра сохранила чуть больше полутора сотен. За художественную реконструкцию этих сожженных, нещадно порезанных и навсегда утерянных для нас бумаг и берется Джилл Хорнби.

Все начинается с того, что 67-летняя Кассандра приезжает в родной дом своего некогда трагически погибшего жениха с тайной миссией: исполнить последнюю волю давно умершей сестры, найти и уничтожить все письма, которые та писала обитателям Кинтбери. Детектив из нее выходит славный: заветные документы, хоть и надежно спрятанные, все же обнаружены. Пролистывая листок за листком, старшая мисс Остин возвращается во времена их с Джейн юности, где все еще живы, счастливы и полны радужных надежд.

Вспоминая семью и ближайших знакомых, Кассандра словно бы ведет нас по страницам романов сестры: сразу становится понятно, с кого та списывала своих персонажей. Привыкшая видеть в людях лишь хорошее Кэсси, как называли Кассандру дома, наверняка послужила одним из прототипов нежной Джейн Беннет, героини «Гордости и предубеждения». Остроумная и язвительная Элизабет Беннет – альтер эго самой писательницы. Для каждого участника ее историй – вздорного, напыщенного, сварливого, благородного, наивного, проницательного - находится двойник в реальной жизни. И это не удивительно: повседневность Джейн Остин была ограничена провинциальным обществом, далека от социальных потрясений и исторических взрывов, даже за пределы Британии писательница никогда не выезжала.

Общество тех, кто имел счастье повидать мир, зачастую оказывалось образцово скучным.

Ее главный литературный инструмент – зоркость, сатирический взгляд на вещи и глубокое понимание человеческой природы. Свои сюжеты, пережившие ее на столетия, она лепила «из того, что было» - из человеческого материала, который наблюдала на расстоянии вытянутой руки. Роман «Мисс Остин» - ровно о том, каким этот «материал» вполне мог быть на самом деле.

С самого нежного возраста Джейн наделена была провидческим даром – она постигала людские характеры и предчувствовала катастрофы.

Искусно стилизованный, по-английский благонравный и вместе с тем по-остиновски ироничный роман Джилл Хорнби - это настоящий дилижанс со сдобными кексами, перевернувшийся на улице тех, кто всегда мечтал прочитать книгу, которая их любимица мисс Джейн так и не успела сочинить.

#КнигаДня