Нашла главу из своей книги об использовании типографики в концептуальном искусстве, посвященную книге художника. Делюсь:

Книга художника — медиум, достойный отдельного исследования. Здесь же эта тема будет затронута обзорно. Связь книги и типографики вполне очевидна, однако интереснее рассмотреть, как этот формат трансформирует произведение искусства.
Вернёмся назад во времени. Книга художника становится заметным медиумом благодаря дадаистам, футуристам и другим авторам, которые синтезировали поэзию и визуальное искусство. Их цель заключалась в переосмыслении формата конвенциональной книги, обладающего большим потенциалом в модернистском искусстве. Для концептуалистов книга стала не только формой, но и пространством выставки. Художники использовали многостраничное издание как экспозиционную площадку.

Так, Сет Сигелауб организовал выставку January 5–31, 1969, где экспонировался единственный объект — одноимённый непрошитый альбом. В его создании участвовали Роберт Барри, Дуглас Хюблер, Джозеф Кошут и Лоуренс Вейнер. Книга включала фотографии, изображения работ и комментарии художников.
Другой пример подобного проекта — Xeroxbook (1968), собранный Сетом Сигелаубом и Джоном (Джеком) У. Вендлером. Издание состояло из отксерокопированных работ Карла Андре, Роберта Барри, Дугласа Хюблера, Джозефа Кошута, Сола Левитта, Роберта Морриса и Лоуренса Вейнера. Каждому из семи художников было отведено по 25 страниц.

С готовым полотном текста работают многие современные художники, но это было актуально и более полувека назад. Так, Марсель Бротарс в работе Un coup de dés jamais n’abolira le hasard, Stéphane Mallarmé (1969) закрашивает строки знаменитого поэтического текста. А польский художник Ярослав Козловски в произведении Reality (1972), созданном по мотивам «Критики чистого разума» Канта, оставляет только пунктуацию.

Книга художника нередко состоит из графических изображений. Например, Маурицио Наннуччи в книге t/40 (1967) печатает страницы при помощи пишущей машинки — изображения напоминают ткани с переплетёнными нитями. Однако этот медиум часто сводится и только к тексту, собранному под одной обложкой. Этой линией пользовались Лоуренс Вейнер и Йоко Оно. Знаменитые инструкции по созданию произведений искусства Йоко Оно составляют в книгу Grapefruit (1964). Эти тексты документируют её перформансы и расположены в нарративном порядке. Цель работы, как и всего творчества Оно и группы Флюксус в целом, — разрушение границы между искусством и повседневной жизнью.

Наннуччи также обращается к текстовому формату в лаконичной книге Definitions/Definizioni (1970). Она состоит из пар слов, напечатанных белой краской на чёрных листах: одно существительное и одно причастие от того же корня.

Формат книги оказался востребован и в московском концептуализме. Виктор Пивоваров нередко обращался к этому медиуму. Павел Пепперштейн вспоминал:

«Сам Пивоваров употреблял другое название этого жанра — “конклюзии”, термин, напоминающий о средневековых иллюстрированных таблицах духовного содержания. Созданные Кабаковым и Пивоваровым произведения сделались, пожалуй, самым специфическим и ценным достижением московского концептуализма, при том что он и без того оказался щедр на разнообразные и впечатляющие открытия».

Так, альбом Конклюзии (1975) состоит из синих листов, разделённых на две части: на рамку цвета индиго нанесены короткие высказывания — «не я/да», «там/здесь» и другие. Другой альбом Пивоварова — Лицо (1975) — построен как диалог героя книги с читателем. Герой обращается к кому-то, но не получает ответа. Мы никогда не видим его лицо: оно то распадается на осколки, то прячется за дверным проёмом, то заслоняется образами воспоминаний.

#книжки

▫▫▫▫▫▫