Мучительная история психоаналитического подхода к субъективности разворачивалась параллельно развитию психологии, которая понималась как научная либо псевдонаучная специальность и как профессиональная и академическая дисциплина. Эту психологию не стоит путать с психоанализом. Хотя нередко ей удавалось поглотить психоанализ, она расходится с ним в своих предпосылках, идеях, методах и целях. На самом деле психология состоит во многом из того, что мы пытаемся исправить с помощью психоанализа. С точки зрения психоанализа, сфера психологии проблематична.
Психологию мы считаем иллюзорным, обманчивым, даже лживым опытом, а именно — опытом рассмотрения каждого из нас как целостной и отдельной личности, полностью себя понимающей и способной контролировать себя как объект. Это представление о Я как о чем-то неделимом и есть часть проблемы: оно ведет к тому, что каждый полагает, будто должен брать на себя ответственность за свои нежелательные, неприятные чувства, и чувствует себя еще хуже, если ощущает собственную расщепленность, если замечает бессознательную сторону своей жизни. Эту расщепленность, присущую каждому из нас, психоанализ признает, а психология отрицает. Ее отрицание скрывает нашу отчужденность и не дает нам сопротивляться тому, что нас отчуждает. Таким образом, оно помогает тому, что господствует над нами будто бы «изнутри», манипулировать и контролировать нашу идеологию.

Иан Паркер

Прочитал занимательный текст о "доказательной" психологии - рекомендую тоже ознакомиться

Я не предлагаю солидаризироваться с автором - как и в любых других случаях, когда кого-то упоминаю, - но замах сам по себе выглядит интересно. Те, кто читает меня аж с инстаграма, могли видеть нечто похожее в разговоре о КПТ, хотя схожесть эта чисто риторическая.

Автор довольно хорошо улавливает "интонацию" разговоров о доказательной психологии, и будь он аналитиком, то имел бы возможность выражаться лаконичнее: настойчивое требование считать "доказательную" психологию чем-то вроде мерила всеобщего профессионализма выдаёт что-то такое, что остаётся полностью бездоказательным. Означающее "доказательный" приобрело своё особое достоинство и стало носителем чего-то такого, что само по себе не нуждается ни в каких доказательствах: достаточно его произнесения, чтобы разговор приобрёл характер очередного "спора об истине", где истина, разумеется, всегда на стороне "доказательного подхода".

Только так этим означающим в публичной речи и пользуются (автор, к своей чести, замечает, что оно было "передано" СМИ) - как аргументом для разметки политических позиций. Т.е. пока "доказательность" доказательной психологии остаётся именно что бездоказательной, есть возможность на неё ссылаться бесконечное количество раз, как если бы сама эта ссылка уже всё доказывала - хотя, как несложно догадаться, именно такое положение дел и создаёт лучшие условия, чтобы ничего не доказывать.

Поскольку автор остаётся на позициях университетского дискурса, то материал и не мог завершиться ничем другим, кроме указания на то, что доказательность всё же возможна - надо просто "всё проверять самостоятельно". Со своей стороны хочется добавить, а точнее повторить уже высказанную ранее мысль о том, что подобного рода "исследования" доказывают, как правило, сами себя.

Я имею в виду, что сам способ организации такого "доказательного исследования", где будут контрольные группы, плацебо и почитаемые учёными инструменты статистики, по сути, организуют пространство таким образом, чтобы оправдать собственное существование. И автор материала сам проговаривает эти вещи - когда замечает как подобные исследования ещё на этапе своего начала подгоняют под себя "подопытных", чтобы они соответствовали заранее введённым искусственным критериям, а не чтобы проверить собственную способность что-то доказывать, - но не делает из этого тех выводов, которые можно сделать с аналитических позиций.

Вывод же этот напрашивается сам собой: результаты такого исследования, какими бы обнадёживающими они не были, имеют смысл только в том случае, если специалисты каждый раз будут искусственно воссоздавать условия его проведения - т.е. будут вынуждены заниматься только мизерным процентом пациентов, которые прошли точно такой же "отбор". Это выглядит как "сферическое исследование в вакууме", т.е. фантазия учёного, не имеющая отношения к реальному положению страдающих неврозом.

Я не намекаю на антипсихиатрию, - это было бы смешно, - на мой взгляд, достаточно указания на то, что подобного рода исследования всегда служат для бездоказательного упования на "доказательность", при том, что любому разобравшемуся в вопросе будет ясно насколько мало они вообще хоть что-то могут доказать. Любой университетский специалист вынужден производить такие "исследования" - будь это выпускная квалификационная работа или её аналоги, - и их характер всегда остаётся таким же оправдывающимся и бессильным.

В этом смысле позиции психоанализа гораздо выгоднее: аналитик может позволить себе не доказывать, зная, что сама потребность в подобного рода оправданиях выдаёт того, чьи позиции отмечены слабостью университетского толка. Если есть вещи, которым субъекта не нужно учить, - например, чувству вины или поиску истины, т.к. они заданы с самого начала, - то, очевидно, есть вещи, которые не нужно доказывать.

Достаточно их обозначить, чтобы вызвать сопротивление и желание критиковать, - они-то и будут говорить сильнее любых доказательств.

#истина #критика #психология #психоанализ

Основные моменты из статьи Шедлера про «доказательную терапию»:

📕 Делать отсылки к этому термину начали ещё в 1990-х, и сейчас «доказательность» стала использоваться для продвижения определённой идеологии. Скорее всего, под такой терапией имеют в виду строго регламентированный подход КПТ.

📘 То, что попадает в СМИ, зачастую приукрашено, либо искажено. Статистическая значимость в исследованиях не всегда равна клинической значимости.

(Приводится пример масштабного исследования, где по шкале депрессии из 54 пунктов, разница между группой с КПТ и группой с плацебо составляла 1.2 пункта, что статистически значимо - то есть, это не случайность - но не понятно, что на самом деле значит)

📙 Результат лечения обычно измеряется в день лечения. Но со временем результаты могут исчезнуть. Большинство пациентов (более чем 50%), получающих «основанное на доказательствах» лечение, ищут лечение снова в течение шести-двенадцати месяцев для той же проблемы. Те, кто не ищет, могли выздороветь, или получить результаты, или решить, что терапия бесполезна.

📗 Чтобы провести РКИ (рандомизированное контролируемое исследование), для него скрупулёзно подбирается группа людей. Туда по разным причинам попадает только 1/3 от общего количества. Из них только половина чувствует улучшения (16% от всех), а результат закрепляется ещё у меньшего числа (5% от всех).

📕 Сохраняется проблема предвзятости публикации, когда те результаты, которые не нравятся автору или сообществу, просто не публикуются, или не упоминаются.

#статьи

"В период оперения религия обеспечивала мне мягкую ментальную подстилку. Жёсткость моего характера больше напоминала обломки скорлупы, всё ещё прилегающие к телу, чем развитие характера, становящегося позвоночником."

Бион про свои школьные годы

#цитата

Перевод Малышко Ирины кусочка из писем Биона своим детям. Редкий на русском языке материал.

«Есть только одна важная вещь, и для меня она всегда имела значение, это то, что человеку следует иметь знание о себе и о других, которое сделает его способным на лучшее из того, что преподносится жизнью. Я всегда понимал, что для этого необходимо экспериментировать и учиться на собственном
опыте. Я знаю, что жизнь может быть очень тяжелой и может подавлять рост / развитие; всё, что я хочу, чтобы это не было понапрасну. Нынешним счастьем мы во многом обязаны предшествующему
монотонному труду (drudgery), и будущее счастье может зависеть от нынешней трудной работы. Нет никакой добродетели (ценности) в монотонной работе самой по себе, но если ты можешь встретить это с невозмутимостью, ЕСЛИ ТЫ ДОЛЖЕН, то тогда это - бесценная готовность, и никакое множество талантов, способностей или удача не восполнят отсутствия этого качества.

Воображение очень ценно. Без него вы не увидите свой путь, но оно не должно стать заменителем реальной жизни. Человек настолько может быть изувечен (crippled) самим кропотливым зарабатыванием себе на хлеб с маслом, и болью состязания лишь за средства к существованию, что
таланту становится невозможным обнаружить себя. Но так же верно, что и сверх-легкость может
заглушать ваш рост. Никакой ваш выбор не огорчит меня, кроме одного – выбор, который приведет вас в убежище воображаемой хорошей жизни вместо поиска собственного пути к ней.

Мильтон пишет:
«Музою небесной умудрен, спускался я в провалы темноты Отважно и оттуда восходил опять к
высотам. Труден этот путь и необычен», (в пер. Арк. Штейнберга) - описывая свой путь, который был труден во всех смыслах, и осознание им величия (своего таланта) и ноши возложенной на него делало всё ещё труднее. Это же применимо и в отношении заурядности/
обычности (ordinariness) , если называть «обычным» столь необычное знание как знание о собственной
обычности. Человек всегда будет жаждать «обычного» солнца и воздуха и дождя и облаков и пищи и счастья. Если воображение поможет вам отыскать всё это, то хорошо. Но это проклятие (curse), если вера в некую «экстра ординарную» жизнь воздвигнет барьер между вами и жизнью. Поверьте мне, я возненавижу больше, чем могу это выразить, если я почувствую, что нечто, что я сказал или сделал, побудило искать вас некий «успех», который станет между вами и этими прекрасными и простыми вещами.

[...]

Мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нечего желать для вас бОльшего, чем найти себя и СВОЮ жизнь»

#цитата

Никакой ваш выбор не огорчит меня, кроме одного – выбор, который приведет вас в убежище воображаемой хорошей жизни вместо поиска собственного пути к ней.

Супер-Эго – часть личности, легко растворимая в вине.

Если верить исследованиям American Anthropologist Journal (2015), собравшим информацию о 168 культурах, только 77 из них (46%) целуются и считают поцелуй в губы чем-то естественным и эротически окрашенным. Остальными традиция поцелуев может восприниматься как что-то неприятное или неприемлимое.

Это при том, что поцелуи есть даже у карликовых шимпанзе.

Но могут быть альтернативы. Например, эскимосы практикуют кунику – когда прикасаешься к щеке другого носом и верхней губой, при этом вдыхая/выдыхая тёплый воздух. Наверное, остальная часть лица у них обычно закрыта.

Статья напомнила мне рассказ Д. Ольшанского про одно древнее племя (забыла какое), где все нудисты. Телесная нагота их больше не привлекает, так как стала привычной. А самым сексуальным считается следующее. Девушка выбривает небольшой квадратик на затылке, и регулярно втирает в него животный жир. Доступа туда ни у кого нет, но когда она встречает подходящего мужчину, ему даруется честь раздвинуть ей волосы, и вкусить эти чудесные ароматы.

#заметки

Хаотичні нотатки з конференції про мову і мовлення від Психоаналітичного дивізіону НПА

📕 Усяка переломна епоха супроводжується кризою мови. Зненацька втрачається віра в дієвість і смисл слів тієї чи іншої епохи.

📘 «Всяке розуміння є разом з тим нерозуміння» В. Гумбольдт

📙 Незалежно від країни, мови, або культури, в якій народжена людина, кожне немовля здатне виробити абсолютно всі звуки. Але вже через декілька днів, деякі звуки зникають. Дитина обирає фонеми, які можуть бути вироблені на мові матері, і забуває ті, які не використовуються. За Сержем Лєсуром, з цього починається конструювання суб'єкта. Таку інтимну частину людської істоти – першу мову дитини – Лакан називає лялянг (lalangue, йазык).

📗 Фуко розглядає мову не як сукупність знаків (елементів означення, що відсилають до змісту або до поняття), а як практику, що систематично формує об'єкти, про які ці знаки говорять.

#по_следам_лекций

Мар'яна Великодна у контексті девальвації мови у «спеціальній воєнній операції».

#по_следам_лекций

Приклад з практики для ілюстрації.

На сеансі молодий парубок, розповідаючи про дівчину, каже, що має до неї певні почуття. Йому хочеться перейти до наступної теми. Але коли аналітик перебиває його питанням «які?», замовкає. Атмосфера наступившого густого мовчання дуже промовиста, після чого він неохоче змушений згодитися, що любить цю дівчину.

Р. Барт писав, що слова референтують до значення (тобто вказують на нього, відсилають до). І в даному прикладі фрази «маю певні почуття» і «люблю» вказують на один і той же афект любові. Але вимовити другий варіант набагато складніше, він несе за собою глибше емоційне занурення, відчувається як тілесно вкорінений. Чому?

Ж. Дельоз виділяє такі типи відношення всередині висловлювання: денотація (аналог референції), сигніфікація (відношення висловлювання до універсальних, спільних смислів, так працює загальна мова) та маніфестація (присутність у висловлюванні суб'єкта, його бажання і уявлень). У прикладі денотацією буде «люблю», а маніфестацією – «краще б не любив».

В оптиці Фройда можна сказати, що проговорення цього «люблю» актуалізує весь афект, у той час, як «певні почуття» слугують лише компромісним утворенням між суб'єктивною та промовленою істиною. Бажання сфальсифікувати істину (Біон), відсилають до ще одного сенсу: «Я хочу продовжувати любити таємно». Або, звертаючись до лаканівського розуміння ф-ції мовлення (породжувати уявлення у іншого): «Я хочу, щоб Ви не знали, що я люблю».

До того ж, якщо приховати любов, можливо, не доведеться її відчувати? (магічна дія)

Нарешті, якщо перейти до девальвації слова, користуючись схемою Вілл та Мадлен Баранже, є два способи це зробити: інтелектуалізація і буквальність. При інтелектуалізації (надмірна абстрактність, «певні почуття» з прикладу) бачимо крах денотації, втрачається зв'язок із переживанням. А буквальність (втрата метафоричного виміру) могла б звучати як «у мене на неї встає» або «поруч з нею частіше б'ється серце».

#заметки

Не всё, что выбивается из обычного и поэтому "ненормальное", обязательно должно быть "неполноценным".

Г. Аспергер

#цитата

«Любовь может выходить за рамки чисто потребительских отношений при условии, что она позволяет себе быть «обманутой скорбью», допуская возможность невосполнимой утраты и тем самым сохраняя открытым пространство пустоты, которую нельзя заполнить потребительским прибавочным наслаждением» Р. Кавасола

Из интервью с Д. Рождественским

- Какие личностные качества необходимы психоаналитику?

- У хорошего психоаналитика должно быть два личностных качества:  он должен быть ленив и нелюбопытен. Лень необходима - мне трудно представить себе нечто более страшное, чем психоаналитик, который горит энтузиазмом и рвением начать делать что-то с пациентом или для пациента. Это, как говорил Балинт, химера из ночного кошмара. Психоаналитик должен быть либо ленивым, либо очень усталым человеком. Потому что, только когда человек либо ленив, либо очень устал, он не будет делать ничего лишнего. Самое губительное в работе с пациентом – это начинать делать лишние вещи, о которых он тебя не просит. Это все равно что тащить дерево вверх за ветви с целью ускорения его роста, и, кроме того, в большинстве случаев оказывается, что вещи-то эти нужны были аналитику, а не пациенту. Знаете, как в древности мастера писали фрески? Перед тем, как приступить к фреске, они изнуряли себя физическим трудом – дробили камни, таскали воду и брались за работу тогда, когда уже буквально руки отваливались от усталости. И тогда они не делали ни одного лишнего мазка, потому что на это уже не хватало сил.
А насчет любопытства – видите ли, любопытные люди слишком много читают. Они поглощают огромное количество психоаналитической литературы,  и в результате у них в голове уже не остается места для собственных мыслей. И тогда они начинают пытаться втиснуть пациента в прокрустово ложе существующих теорий. Теории надо знать, но только не для того, чтобы пытаться «запихнуть» в них реального человека. Когда работаешь с пациентом, нужно отрешиться от всех теорий и с каждым новым человеком заново создавать всю психоаналитическую теорию в процессе общения с ним. И это будет одноразовая теория, пригодная только для этого пациента и ни для кого больше. Но это единственный путь к тому, чтобы понять его по-настоящему. Я часто говорю студентам: «Постарайтесь за время обучения усвоить как можно большее количество знаний, но когда вы начнете взаимодействовать с живым человеком, пришедшим к вам, все выкиньте из головы, не пытайтесь его «подогнать» ни под какие теории. Если знания, которые вы получили, достаточно интегрировались в вашем профессионализме, они сами, без вашего сознательного участия, найдут свое место в том, как вы строите беседу, что и как вы говорите. И тогда остается просто, расслабившись, отдаться свободному течению беседы с человеком».

#цитаты

Из книги Кейсмента

#цитата

Бути українцем - це не тільки жити в умовах кінця світу, а й мати певні плани на потім.

(Із матеріалів сьогоднішньої конференції "Етичні виклики в психоаналітичній терапії під час війни")

#цитата

Антонино Ферро о разыгрывающемся детском травматическом опыте через "взрослую" сексуальность. Луке сорок лет, он адвокат, преподает в университете гражданское право. В детстве родители души в нем не чаяли, но когда ему было два года, у матери обнаружилось заболевание крови, которое вынуждало ее проводить долгое время в стационаре и привело к ярко выраженной депрессии, в том числе из-за курсов химиотерапии, которые ей приходилось выносить. Отец, очень занятый работой, выражал свою любовь как мог, но был не в силах заменить Луке мать — заполнить физическое, а часто и психическое ее отсутствие.

Сразу после вступления в брак Лука начал жить двойной жизнью: жизнью с женой и детьми и второй, тайной жизнью с ночными вылазками и гомосексуальными связями, которые, как ему казалось, помогали успокоить подчас накрывающее его чувство отчаянной пустоты. Однако эта двойная жизнь со временем поляризировалась,
как будто существовал один Лука — «культурный», а другой совершенно «бескультурный», и они самым драматичным образом чередовались. Семейная и университетская жизнь первого оказалась в весьма шатком положении из-за Луки «бескультурного», у которого образовалась бурная связь с гомосексуалом-садистом по имени Маноло, ради которого Лука принимал участие в садомазохистских оргиях, получая раны и ушибы, не говоря уже о всевозможных унижениях.

Тогда-то Лука и обратился за помощью к психоаналитику. С самого начала казалось очевидным, что Маноло представляет ту отсеченную от детско-родительских отношений часть, которая не обрела способствующего трансформации принятия у «заботящегося взрослого» и так и осталась пропитанной насилием. Лука подчиняется этому насилию ради того, чтобы усмирить его (даже если он не может его контейни-
ровать) и чтобы вновь обрести собственные утраченные протоэмоциональные состояния. Даже кабинет анализа с самого начала оживает в рассказах Луки, как будто речь идет о двух разделенных местах: кабинете адвоката, серьезного человека,
и darkroom, как в порно-клубе, где выступает Маноло.

Аналитик в состоянии не только уловить Маноло как отделенную часть Луки (а также как способ Луки видеть образ своего аналитика), но и разобрать Маноло на мельчайшие эмоциональные компоненты, из которых тот состоит. Этот разбор
на части проходит через схватывание и описание в различных сценариях ярости, ревности, жажды мщения, насилия… Маноло. Это позволит Луке в какой-то момент поговорить с «женой» (принимающей частью себя и аналитика ) об этой двойной
жизни. А перед этим ему приснился сон, в котором он увидел себя в кинотеатре в родном городе, с двумя кинозалами рядом, где, бывало, в одном зале шел фильм про любовь, а в другом — про индейцев или про войну. И иногда в зале, где шел фильм про любовь, были даже слышны выстрелы и крики из другого зала.

История продолжается: у Луки обнаруживают тяжелое заболевание — не поддающуюся воздействию разновидность диабета, которую, однако, включают в экспериментальный протокол лечения Каролинского института в Стокгольме
по пересадке клеток поджелудочной железы. Маноло каким-то образом представляет собой неконтейнируемое скопление «кетоновых тел», которые ведут Луку к аннулированию его культурной, гражданской жизни, но анализ становится той
самой пересадкой клеток, пересадкой альфа-функции, которая позволяет Луке метаболизировать собственные протоэмоциональные состояния ярости, гнева, ревности, отчаяния, до тех пор пока Маноло, у которого больше нет никакого резо-
на существовать, не уйдет со сцены.

Лука сможет отнестись с принятием к собственным протоэмоциям и реализует с самим собой отношения , выйдя из садомазохистских отношений и гомосексуальности; но это все никак не связано с полами, и герои этой истории могли бы оказаться любого биологического пола. Одна часть психики Луки обрела способность к принятию и трансформации и наладила отношения . Другая ее часть