3. Элементы графем — отдельные штрихи, из которых состоят графемы. Каждая графема имеет свою «формулу», уникальный состав элементов.
Некоторые элементы встречаются только один раз, например ушко в букве g, но большинство присутствуют в нескольких графемах, сравните OQ, hnm, hl, bp.
Одни и те же элементы в разных буквах не всегда пишутся строго одинаково. Различия обусловлены влиянием соседних штрихов, способом соединения с ними, шириной знака. А регулярное соединение двух элементов можно принять за один, например, это нижняя часть БЬЪ.

Для примера — основные графемы начальной буквы Г и их состав. Шесть графем по две или три составляющих, первая Г — обычное прямое начертание, несколько других — из витых шрифтов (своеобразный русский «курсив»).

Графемы начальной буквы Г (в 4 варианте должно быть «витой штрих + зубец», уже поздно менять картинку)

4. Параметры шрифта — конкретные характеристики его элементов: толщина штрихов, контраст, форма засечек, наклон овалов, форма завитков, ширина букв и многие другие. Поскольку параметров очень много, то шрифты можно создавать почти бесконечно. Шрифтовой дизайнер, создавая шрифт, работает именно с его параметрами, выбор по остальным пунктам (какие знаки делать и какие графемы использовать) обычно второстепенный.

Пример с теми же буквами Г, 1-я, 4-я и 6-я графемы с предыдущей картинки.

Дальше будет про естественный или искусственно инициированный процесс, который делает сложившуюся шрифтовую систему удобной и красивой, а новосозданную — жизнеспособной.

Так вот. Допустим, вы создали очень необычный шрифт или даже письменность для языка, у которого не было письменности. Сами по себе буквы могут быть красивыми и продуманными. Но это не гарантирует, что текст, написанный ими, тоже будет красивым. Нужно, чтобы буквы «сработались».

Если написать по-русски, поменяв раскладку на английскую, текст будет выглядеть так: Tckb yfgbcfnm gj-heccrb? gjvtyzd hfcrkflre yf fyukbqcre.? ntrcn ,eltn dsukzltnm nfr. Текст из случайно расположенных букв (а между раскладками нет прямого фонетического соответствия) выглядит безобразно. Латиница «сломалась». То же получится и с кириллицей: Кгыышфт еуче цшер Утпдшыр лунищфквб щр пщв. Ш и ы зачастили, одни сплошные вертикали.

Важно, какая буква какой графемой изображена. Упрощая, можно выделить два правила:

1. Частотность букв на письме. Чем чаще буква встречается, тем проще она должна быть.
Статистику частотности букв на основе Национального корпуса русского языка можно узнать тут: http://dict.ruslang.ru/freq.php?act=show&dic=freq_letters или в более удобном виде в википедии https://ru.wikipedia.org/wiki/Частотность

В кириллице самая частая буква о (каждая десятая), а самые редкие — ж, ш, ю, ц, щ, э, ф, ъ. Трудные и неприятные буквы используются реже всего (одна из 100, из 400), не чудо ли.

2. Соседство букв. Рядом должны стоять непохожие буквы, создавая чередование форм: округлых и прямых, с выносами и без. Слова состоят из слогов, то есть преимущественно из чередования согласных и гласных букв. Значит, гласные должны отличаться от согласных и могут быть схожи между собой — например, иметь округлую форму без выносных элементов.

Частотность двухбуквенных сочетаний для русского языка: http://dict.ruslang.ru/freq.php?act=show&dic=freq_2letters&noscript=

Для наглядности я переделал последний список в табличку. Белые ячейки — самые частые сочетания, чёрные — неиспользуемые (нехарактерные для русского языка).

Исторически отбор форм происходит сам собой, непосредственно во время письма. Буквы подстраиваются друг под друга, не теряя индивидуальности, а новые формы закрепляются лишь в том случае, если они отличаются от других букв, особенно от соседних.

Зная правила, мы можем искусственно повторить такой отбор. Это похоже на решение системы уравнений. Цепочка рассуждений может быть такой: находим самые частые буквы — задаём им простейшие формы — подбираем им контрастные пары — для новых букв подбираем следующие пары, постепенно заполняя алфавит.

Конкретный пример. Твёрдый знак — самая редкая буква в русском языке, не считая ё. Значит, её можно сделать «поинтереснее», например добавить верхний вынос, как это обычно и было в скорописи. Проверяем сочетания, в которых эта буква встречается: бъ, въ, дъ, зъ, съ, тъ, ъе, ъя. Все буквы кроме б маленькие, вынос им не помешает, а, наоборот, чуть ляжет на букву, не касаясь её. С б сложнее, в этом случае можно придумать лигатуру. Кроме того, упростится боковой контур буквы внутри строки и, соответственно, расчёт кернинга для этой редкой буквы.

Изредка появляются статьи, которые стоят тысяч других. Их сила в том, что они не только показывают тихий ужас происходящего, но и объясняют, как это изменить.
«Страна безразличия. О чем нужно вспомнить, чтобы вернуть себе Россию» Ивана Давыдова на Republic — одна из них.

http://telegra.ph/Republic---Strana-bezrazlichiya-O-chem-nuzhno-vspomnit-chtoby-vernut-sebe-Rossiyu-08-21

Статья не о шрифтах и письменности — и всё же она отлично описывает то, что происходит в этой области: игнорирование тысячелетней истории русской письменности и радостное некритическое подражание современной западной типографике. Кажущийся шрифтовой бум напоминает строительство торговых центров на месте развалин памятников архитектуры. Или уродливых новоделов, «без старания вырубленных из цельного березового полена». Мы теряем то настоящее и особенное, что у нас было.

Наша особость бесшумно уходит в черную пустоту, как отработанные ступени ракет.

«Желание показать особость парой слов сводится к привычной клюкве, кое-как сшитым «боярским» костюмам и коверканию языка «под старину». Ой вы, гой еси, добры молодцы! Желание показать особость почему-то неизбежно приводит к уродливой унификации. Так, во всех городах Золотого кольца в сувенирных лавках принято продавать одинаковые карандаши, без старания вырубленные из цельного березового полена. Меняются только надписи – названия городов, собственно.

Принято повторять за классиком, что в России две беды, но чего бы, раз август, с классиком не поспорить. Одна в России главная, парализующая, убивающая беда – отсутствие интереса к себе. Прочие – производные. Например, потому, что отсутствие интереса к себе – верный признак глупости, да и качество дорог тоже ведь связано именно с этим отсутствием интереса. С вечным «сойдет и так», с желанием, не погружаясь в долгие раздумья, слепить что-нибудь а-ля рюсс в самом дурном вкусе, да хоть ярушки рыболепные, отработать нехитрую программу и вернуться в привычную серость, где в каждом городе вместо главной площади – асфальтовый блин с уродливым памятником вождю несуществующего государства, а развалившиеся дома из позапрошлого века в лучшем случае обили симпатичной вагонкой. В худшем – снесли.

Особость – ходовой товар, годный и востребованный туристический аттракцион, но есть штуки и поважнее. Из любовного внимания к собственной особости (пусть даже она на продажу, что в этом постыдного) как раз и вырастает нормальная жизнь и стремление эту нормальную жизнь обустроить. На уровне двора, улицы, города, страны. Особость вписывает человека в историю, особость заставляет думать и учит видеть собственное место в мире. Но у нас это любовное внимание к особости чаще всего ограничивается пределами собственной квартиры и редко выходит во двор.»

Мастрид от Олега Мацуева.
https://users.livejournal.com/-om-/67131.html

Олег, кажется, первый, кто ТАК написал о допетровской кириллице

Разумеется, среди читателей нашлись заботливые люди, которые учат нас жить: «Дети, запомните: любой национализм—это плохо. Так что прочитайте, посмотрите картинки (годные), но упаси вас грозный еврейский боженька воспринимать всё это всерьёз.» (https://news.1rj.ru/str/tipatypo/112)

Напомню слова Ивана Билибина (1904): «Абсурд говорить, что русские художники должны, непременно, любить русское, а немецкие — немецкое. Настоящий национализм художника сказывается не в том, что он заранее говорит себе: буду работать в русском стиле, а в том, что будучи, связан тысячью незаметных, но несомненных нитей со своей страною, он совершенно безотчетно и инстинктивно имеет тяготение именно к этой стране, а не к другой; и когда он, знакомясь с наследием национального прошлого и изучая его, проникается всё более и более любовью к художественному прошлому родины, то его бесплотное тяготение получает плоть и кровь, и он, человек нынешнего времени, ушедший слишком на двести лет от последних годов Московской эпохи, явится прямым продолжателем русского национального творчества, но более интересным, культурным и широким, чем его отдаленные предшественники.» https://ru.wikisource.org/wiki/Народное_творчество_русского_Севера_(Билибин)

В среднем на каждую букву у меня запланировано четыре страницы, на некоторые, самые обильные формами, шесть. Одну или две страницы займут исторические образцы, причем расположенные не беспорядочно, а в условных «координатах» русской письменности. То есть в левом верхнем углу — мачтовые прямые, в правом верхнем — мачтовые витые, и так далее. Открыв на любой странице, можно сразу найти букву нужного типа.

Другая страничная иллюстрация — начертание и эволюция графем. Расположены они в тех же координатах, но написаны унифицированным «шрифтом», чтобы хорошо были видны различия между вариантами букв. Элемент буквы, который встречается первый раз, подписан, и показано направление его написания (изменение наклона пера тоже покажу). Каждый термин, который встречается на иллюстрациях и в тексте, будет объяснён в иллюстрированном глоссарии.