​​support your local team: синхронно подходят к концу крауд-кампании двух замечательных маленьких издательств, которые почти набрали нужные для публикации потаенных сокровищ деньги. ключевое тут слово «почти» — осталось чуть больше 10 дней, но это вам не летнее трансферное окно, когда главные сделки закрываются за три минуты до дедлайна; тут бы заранее внести ясность.

— common place представляет историю русского анархизма, биографию Веры Фигнер, феминистский самиздат, дневник алтайского крестьянина и еще шесть книг, которые вы никогда не подумали бы купить, — а они реально могут жизнь изменить: проверено. любимый лот — «кладезь старой доброй левизны»; остальные тоже прекрасные.

— Jaromír Hladík press, специализирующийся на всякой очаровательной завиральщине, готов выпустить на волю «Ворона», которого Тед Хьюз написал после самоубийства Сильвии Плат. двуязычное издание, увы, уже ушло, но есть шоппер, брошь, плакат, футболка — и 96 страниц черной, надо полагать, меланхолии.

ну и не будем забывать про другие симпатичные книжные прожекты. всегда нужна помощь «Пыльце», обносящей подвалы американской литературы: хотя, если подумать, какой из Уильяма Гэддиса uncut gem — вполне себе институциональный гений; просто руки ни у кого почему-то не дошли. чем-то похожим — в смысле, восстановлением исторической справедливости — занимается no kidding press: в новом сезоне ожидаются Денис «Иисусов сын» Джонсон, романтическая переписка Кэти Акер и Маккензи Уорк и еще три книжки, которые давным-давно воспели все литхабы и либерасьоны планеты; воспоем в свое время и мы.

​​коллеги открывают школы литературного мастерства, товарищи анонсируют книжные серии, дорогих не пускают в сопредельные государства, а я — как оригинально — записал серию интервью с лекторами «Хорошего текста»; собственно, скрытым анонсом была история с участием Льва Данилкина. не все, будем честны, получилось, как было задумано, но несколькими беседами я прямо доволен: кажется, в них удалось договориться до чего-то интересного. первый выпуск — с Андреем Кураевым; следить можно тут и тут; о важных — не обессудьте! — буду оповещать отдельно.

поставил 77-летнему негодяю 777-й лайк. может статься, мы сейчас наблюдаем последние дни супермена, но что-то подсказывает: этого смрт не возьмет — по крайней мере, так просто.

«2) Ежедневно я съедаю больше 50 груш.
3) От этого я в высшей степени помолодел».

«Только “Л. Добычин”, а не “Леонид”, как некоторые мерзавцы неизвестно на каком основании практикуют. Кланяюсь».

«Я прочел здесь бездну книг, Селина в том числе. Пробовал даже Бальзака, но — нет, дальше трех с половиной страниц не возмог, больно тошно».

что Л. Добычин — великий, топ-10, писатель, а «Город Эн» — диамант русского модернизма, должно быть, не новость. но отчего все молчат, что этот автор сочинял такие изумительные письма?

есть два стула

во-первых, ура; во-вторых, никакого Аствацатурова (то есть см. во-первых)

хочется передать большое спасибо команде КиноТВ за очень содержательный разговор с Борисом Гройсом про его Gesamtkunstwerk

​​«Ты ничего не знаешь: открой рот и тяни нитку».

Подкаст-бестиарий с «мертвым поэтом» Дмитрием Воденниковым — трудно сосчитать количество зоологических метафор, которыми он описывает процесс сочинительства: от ахматовских белок до ксеноморфа. Помимо прочего, ДВ объясняет причины популярности Бродского среди провинциальных интеллигентов и признается в ненависти к Цветаевой (героине его статьи в «Литературной матрице»); не иконоборчество ни разу, понятно, и не «Немного и достаточно», но тоже — бодрит.

Слушать на Букмейте
Слушать в iTunes

я человек простой: прежде чем браться за «Постмодернизм» Фредрика Джеймисона, решил осилить «Постмодерн в изложении для детей» Жана-Франсуа Лиотара — сборник писем, которые философ отправил французскому юношеству. финал первого послания:

«Наконец, должно быть ясно следующее: нам надлежит не-поставлять реальность, но изобретать намеки на то мыслимое, которое не может быть представлено. И при решении этой задачи ничто не дает повода рассчитывать даже на малейшее примирение между «языковыми играми», которые Кант называл способностями, зная, что их разделяет бездна и что лишь трансцендентная иллюзия (гегелевская) может надеяться на их тотализацию в каком-то реальном единстве».

похоже, надо было трезво оценивать свои когнитивные способности — и искать версию для яслей.

настроение: завести ютуб-канал о критической теории, культурном марксизме и новинках издательства Verso и заканчивать каждый выпуск безмятежной фразой — «подписывайте и ставьте Лукач под этим роликом».

​​выходные тугодума: узнал из книжки Екатерины Андреевой про «Черный квадрат» и его автора, что Малевич возводил этимологию фамилии Ленина к «лени» и предлагал оригинальный способ коммеморации вождя мирового пролетариата. во-первых, возвести мавзолей в виде куба. во-вторых:

«Каждый рабочий-ленинист должен держать дома куб в напоминание о вечном, неизменном уроке ленинизма, чтобы создать символическую материальную основу культа. <...> Куб более не геометрическое тело. Это новый объект, в котором мы пытаемся воплотить вечное <...> вечную жизнь Ленина, побеждающую смерть».

автопортрет величайшего русского художника тоже впечатляет. обратите внимание на правый нижний угол.

хроники исчезнувшего языка: перечитывая без какой-то специальной надобности (самая честная, самая чистая разновидность этого занятия) сборник уэльбековских эссе «Мир как супермаркет», обнаружил в тексте «Снижение пенсионного возраста» чудное слово «затейники» — в качестве синонима презренного англицизма «аниматоры», по-видимому, еще не ставшего в 2004 году таким безальтернативным. Нина Кулиш — спасибо.

дорогие товарищи Полина Рыжова и Феликс Сандалов попали в историю; ура всем причастным

​​переживал, что за прошедшие с записи несколько месяцев беседа с Алексеем Сальниковым безнадежно устареет, но, кажется, не все так плохо: пока Кирилл Серебренников выбирает ланцеты для фильма про доктора Менгеле, можно послушать новый выпуск «Хорошего текста». автор «Петровых...» имеет обыкновение отвечать на вопросы, положив голову на стол, но вы все равно разберете, как он переносит грипп, что смотрит по вечерам и почему любит Лескова.

Apple
Google
Яндекс
Букмейт

​​в «Заражении», которое все сейчас с упоением пересматривают (скажу, может быть, кощунственную вещь: совсем уже солнцеликим гением Стивен С. стал, когда решил уйти из кино; то есть период, начавшийся в 2011 году, — пожалуй, лучший отрезок в его фильмографии), видят уникальный в своем роде гимн системе, отмечают великолепное, как всегда у этого автора, владение формой, смакуют то, что тут происходит с народными артистами (обойдемся без спойлеров). мне отчего-то дорога реплика, которая ретроспективно обретают мерцающее метатекстуальное содержание: через два года Лоу сыграет в х/ф Side Effects психиатра, выписавшего пациентке экспериментальный препарат — с прискорбным для своей профессиональной карьеры последствиями. режиссер и сценарист, конечно, те же.

не закрывая, разумеется, тему, но вот — мощнейший аргумент в пользу феминитивов откуда, прямо скажем, не ждали. вторая страница «Пнина» в переводе Геннадия Барабтарло с его упоительными белогвардейскими «ежели» и «чтомый»; «стенограмма» романа вел. рус.-амер. автора, оценившего, кажется, всего одну женщину-писательницу — и то по настоянию своего тогдашнего друга Эдмунда Уилсона:

«Приглашая его выступить в пятницу вечером с лекцией в Кремоне — верст двести на запад от Вэйнделя, академического насеста Пнина с 1945-го года, — вице-президентша кремонского дамского клуба мисс Джудит Клайд уведомила нашего приятеля, что самый удобный поезд отходит из Вэйнделя в 1.52 пополудни и прибывает в Кремону в 4.17».

​​заметке про дефолтный (несмотря на констелляцию звезд) сериал — дефолтное название. современные антифашистские высказывания могут адски бесить (как творчество резидента «Аншлага» Тайки Вайтити или там телеверсия «Рассказа служанки»), сражать, подобно новому, очень на удивление внятному Малику (похоже, последний фильм, который я посмотрел в кино в марте), но вот эта продуманная, с оглядкой на передовицы, моральная паника раздражает как-то отдельно. рекомендую инвестировать ближайшие шесть недель в перечитывание Филипа Рота и пересмотр идеального, в отличие от нового Саймона, slow-burn сериала Mad Men — пропадать так под «Zou Bisou Bisou».

​​И этот мне противен
И мне противен тот
И я противен многим
Однако всяк живет

Никто не убивает
Другого напрямик
А только лишь ругает
За то что он возник

Ужасно государство
Но все же лишь оно
Мне от тебя поможет
Да да оно нужно

великий, по любым котировкам, человек был. очень больно и плохо.