МАРОККАНСКИЙ ДНЕВНИК
(за кадром поэтического фестиваля)

- Какие девочки в Париже, черт возьми,
И черт- он с удовольствием их взял бы...
(Евтушенко)

Вот я зашёл, такой весь Пушкин,
В бассейн отеля «Лабрандà»,
И вдруг, смотри-ка, не старушки,
Пять юных дев идут сюда.

Идут и глазками стреляют,
Потом синхронно в воду плюх,
И по-французски розмовляють.
Не грех подснять таких подруг.

На них меня навёл Валера,
Знакомый иностранный друг.
- Придёшь, скажи им «бона сэра»,
И всё, растают, блин, каюк.

- Валер, а подорвутся точно?
- Не ссы, ты русский или кто?
И вот иду к бассейну срочно,
Тряся мотней как конь в пальто.

Красотки плещутся как рыбки
И всё косятся на меня,
Я, отражая их улыбки,
Чешусь и думаю: фигня,

Ну ладно две, ну три, но пять ведь,
И как в Марокко их поить?
Потом попросятся гулять ведь,
И как прикажешь с ними быть,

Когда пойдут они по лавкам
Парфюм и тряпки покупать?
Двух уследил ещё бы, ладно,
Но их, однако, целых пять.

Начнут арабы их за жопы
Хватать, щипать и сиськи мять,
А русскому за честь Европы
Махаться. Сука, целых пять!

Конечно, больно за Европу,
Хоть до неё две тыщи миль.
И крикнешь: - Не хватай за жопу!
Отлипни, чурка, c’est mon filles*!

А вдруг там все арабы вскочат
И мне по репе настучат?
Нет, мой такой судьба не хочет.
Пардон муа, пока, девчат!
__
*Это мои дочери.

Я подарил тебе цветы -
А ты их в реку бросила.
Зачем же целый месяц ты
Мозги мне пылесосила?
Рогами в пол уперся я,
В немыслемом конфузе я
Ведь ты не первая моя
Разбитая иллюзия.

Ты весь апрель мне неверна -
И вот лежу в загрузе я.
Как жаль, что ты еще одна
Разбитая иллюзия.
Ты говоришь, что я свинья,
Что сделан в кукурузе я,
И потому-то ты моя
Разбитая иллюзия.

Ну, а пока цветёт весна,
Пляшу канкан на пузе я,
Я жду тебя, ещё одна
Разбитая иллюзия.
Я слушаю ансамбль "На-на",
Учусь в торговом вузе я;
Привет тебе, ещё одна
Разбитая иллюзия!

…А впрочем, что там обо мне,
Когда весь мир в контузии!
Как бомжи, бродят по стране
Разбитые иллюзии.
Была великая страна,
А не Литва и Грузия -
И вот теперь на всех одна
Разбитая иллюзия.

А в Черномазии война,
И голод в Желтопузии,
И все, что нужно им и нам -
Разбитые иллюзии.
Разбитые иллюзии.
Разбитые иллюзии.
Разбитые иллюзии.
Разбитые иллюзии.

1997
Бахыт-Компот, альбом «Страшнее бабы зверя нет»

Не про Грузию, ну да один хуй...
***
На юрмальском пляже пропали все чайки,
Наверно, отправились в Крым,
И стаи ворон, как фейсбучные лайки,
Тревожат напором дурным.
Здесь ножки лолиток стройны и точёны,
Как делают их, где берут?
Здесь руссо туристас с еблом заключенных
Пивандрио сраками жрут.
Но с ёблами зеков худей и синее -
Ирландцы, как вдруг оказалось,
А наши ужористей, глаже, ровнее,
Ну и понакачанней малость.
Зачем они здесь, эти страшные ёбла,
Зачем не поехали в Крым?
Там чайки, портвейн, там барашки и рёбра.
Пиздуйте, как чайки, к своим!
Но если и этих тут ёбел не будет,
Накроется местный туризм.
Эх, люди вы люди, российские люди!
Эх, Путин, Россия, фашизм!

Сергей Зхус (с)
***
Восстав, словно мумия, после ночлега,
Терпя на морозе жестокую муку,
Слепил я из грязного, ссаного снега
Не снежную бабу, а рыжую суку.
С глазами раскосыми, блядской улыбкой,
С лобком из пропахшего рвотой мочала,
С глазами, в которых качается зыбко
Весь ёбаный мир без конца и начала.
И губы мои прошептали невольно:
Ты так омерзительна, так безобразна…
Она ж хохотнула, и ранила больно:
Художников много, хороших и разных!
Да как ты посмела! Презренная шлюха!
Я – гений, а ты лишь отход неприличный!
И я, зарыдав, ей влепил оплеуху.
И рот её тут же оскалился хищно:
О, да, мой любимый! Мой грозный, мой грешный!
Ударь же сильнее! Яви свою силу!
Из всех, кто пинал меня, ты самый нежный!
Из всех ненавидевших ты самый милый.
И я продолжал. Возле детской площадки
Столпился народ, пребывающий в шоке.
А я, опрокинув её на лопатки,
Размазал по грязному снегу ошмётки.
Я рухнул на снег, сотрясаясь в рыданьях,
И только почудился шёпот неясный:
Смотри, это препод наш по рисованью.
Ведь я говорила тебе, что он классный!

Сергей Зхус (с)
***
В капсуле грохочущей подземки
Старику с поникшей головой
Из-под блузки девочки-студентки
Подмигнул сосочек озорной.
Что искал он в этом взгляде мутном?
Что хотел он там расшевелить?
Не найти ему в остове утлом
Проводов, что могут заискрить.
Лучше бы ему в объятьях друга
С предвкушеньем близости твердеть
Или на экзамене с натугой
Поцелуи препода терпеть.
Только знайте: маленькое солнце
Сердце вдруг согрело старику!
Серый мир на части раскололся,
Зацвели тюльпаны на снегу!
Не сравнить нахлынувшие чувства
С еблей подростковой день деньской,
Как предмет высокого искусства
С надоевшей до смерти попсой.
И старик, былую вспомнив славу,
Трудовых, давно прошедших дней,
Сплюнул на пол: грудь прикрой, шалава!
И побрёл дорогою своей.
А девчушка, взгляд толпы почуяв,
Грудь свою не стала прикрывать.
Прошептала тихо: пидор хуев.
И пошла экзамены сдавать.

Один умный, блять, продюсер
Хуй на полочке нашёл,
Проглотил его по пьяни -
Хуй до жопы не дошёл!

Как вчера на «Дикой мяте»
Прикупил я хуй на вате:
Оберну себе ебло -
И красиво, и тепло.

То ли мир действительно коварен,
То ли я по жизни ни ку-ку.
Вдоль дороги плёлся грустный парень
С ржавой арматуриной в боку.

То ли он не смог поймать машину,
То ли он устал рукой махать,
Стрющив морду, он держал бочину,
И кровищи было не ебать!

«Далеко, наверно, до травмпункта, -
Я подумал, мимо промелькнув. -
Выживет - не выживет? Да хуй-то!
Двигайся, брателла, move it, move!»

ОДА ВИОЛОНЧЕЛИ

Виолончель, старушка древняя,
В умелых мастера руках...
Родную вспомнил вновь деревню я
И музыку на сидюках.

В деревне слушали Газманова,
«Лесоповал» и русский рок,
Ну а у нас туристы пьяные
Забыли с классикой мешок.

И мы с сестрёнкой диски ставили
На модный битый «Pidoneer»,
И Моцарт с Гайдном нам поправили
Мозги и души, например.

Когда на дискотеке ставили
Ансамбль «Кино» или «На-На»,
Мы взглядами толпу буравили
И усмехались: да, страна...

А после в хату возвращались мы
И забивались где-то в щель,
И под невидимыми пальцами
Стонала нам виолончель.

О ночи дивные бессонные
И извержения в трусах,
Когда вибрация басов ее
Будила похоть телесах!

«Остынь!» - поднявшейся коряге я
Шептал, наивен и смущён,
Когда Сен-Санс из нас вытягивал
И жизнь, и слёзы, и гормон.

И как бы невзначай мы трогали -
Ты короля, а я ферзя,
Но «Апассионата» строго нам
Приказывала: нет, нельзя!

Как хорошо что не случилось нам
Ввинтиться в пламенный инцест!
И мужики твои мне в милости,
И стыд тебе глаза не ест.

И я с женой, и с кандидатом ты
Сидим и слушаем дуэт,
Все вдохновенные, пиздатые,
И сожалений горьких нет.

В деревне нашей собираемся
Из ближних-дальних городов,
Сегодня не Сен-Сансы с Брамсами,
А Бах и что-то тех годов.

Все дачники с аборигенами
Не прочь культурно посетить
Музей художника Коленова,
Артистам «браво!» повопить.

Сегодня тут программа лучшая,
Виолончель с роялем, вишь.
Мы стольких Брамсов переслушали,
Что хуй нас Бахом удивишь.

И всё же, всё же - это здорово,
Что есть в глубинке этот тренд.
Пока нам не везут Киркорова,
Хуй кто здесь будет диссидент.

Под настроеньице и погодку))
***
Голосом кота,
Которого жрет глиста,
Пел Аксель Роуз песнь
Про то, как бы жахнуть полста,
Как постучаться в небо
И грохнуться с высоты.

В свои заповедные недра
Меня не пускала ты.

Надо бы было Иглесиаса,
Хулио или Энрике,
Видно, тебя выбешивали
Акселя нервные крики.
В общем, напрасно возился,
Лишь волоски потрепал.
Праздник медным тазом накрылся,
Хлопнул дверью, ушёл, пропал.

Давно, давно это было.
Аксель Роуз затих.
Буду ль рад я, старый жучила,
Если ты прочитаешь мой стих?
Нет, не очень. Не знаю.
Дура ты дура была.
Под Акселя - и не дала,
Курица ледяная.

https://youtu.be/8SbUC-UaAxE

ВЗРОСЛОСТЬ
***
Я поздно стал взрослым, почти в пятьдесят,
и мне не понравилась взрослость.
Мешки под глазами синюшно висят,
пузцо – воплощенная пошлость.

Во взрослом во мне что вы, девы, нашли?
Что прежде в меня не влюблялись,
когда на щеках моих розы цвели
и угли в паху раскалялись?

Теперь, когда хлипок я и ядовит,
как гриб-переросток червивый,
какую загадку мой образ таит,
зачем вы со мной так игривы?

Ах, старость! Как часто кокетничал я,
пытаясь постарше казаться!
И вот вам пожалуйста, гриб и свинья
слились в моем облике, братцы.

Ах, юные девы! Понять ли нам их?
Ну ладно бы был я богатый!
Ну, пальцы погрел, процитировал стих –
зачем же мне сразу дала ты?

Ну точно, я понял, торопишься ты,
я вижу твое благородство:
я скоро умру, и девичьи понты
втирать мне – безмозглость и скотство.

Я пью за понятливость правильных дев,
за их доброту и терпенье,
когда, озорного дедульку раздев,
они не лежат, как поленья.
Когда, старичка-мухомора раздев,
девчонки горят, как поленья!

ГАЗОВЫЙ БАЛЛОН
(песенка для детей)

Посидел на даче я выпил и вспомнИл
Как я газовый баллон на ногу уронил
Разбирали по весне мы на даче хлам
Глядь за газовый баллон - блядь мышата там
Маленькие розовые ростом с ноготок
Стала дочь их молоком кормить из пипетОк

Кормит раз кормит два -
Пей слепая голова
Папа на ногу баллон
Уронил - ревет как слон

Пошла дочка в магазин сыра прикупить
Чтобы выросших мышат маленько подкормить
Только котик баюнок мимо проходил
И откормленных мышат тихо уводил
Говорил чего вам тут? Выросли уже
Вам не стыдно пить и жрать зваться протеже?
Жить и чувствовать пора, молодость кипит!
И пропала детвора, мать твою иттит.

Вот те раз вот те два
Газовый баллон
Папа зря страдал тогда
Зло везде закон
Газовый баллон
Зло везде закон

Народ верит в бога Кузю и Илью Яшина,
Народ верит в Аум Синрикё и Алексея Навального,
Народ выстраивается в многокилометровые очереди к поясу Богородицы,
Купно с иерархами страшась мысли, что всё-таки это язычество -
И тем не менее.
Народ верит в Путина, хотя всё чаще не очень,
Народ верит, что если сковырнуть власть жуликов-воров-ментов-бандитов,
То наступит эра справедливости и Трамп лично прибежит раздавать всем нефтедоллары
(Хотя мозжечком понимает: хуй-то,
Хуй-то я куда денусь от разбитого корыта).
Народ мечтает влезть во дворцы богатеев и зажить как они,
Либо просто насрать и пограбить.

Я знаю свой народ.
Я не знаю своего народа.

Народ - дитя.
Много детей - это злые дети,
Дети без пастыря - толпа убийц.
Богородица - не попусти!
Государь, будь твёрд.

Пожалуй, мы ещё услышим исполнение гимна России в редакции А.В.Макаревича:

Сквозь грозы сияло нам солнце свободы
И Путин великий нам путь озарил...

Перекличка «Путин» и «путь» будет звучать весьма пикантно, не то что «Сталин великий нам путь...»
Путь, вдуть, дудь, макнуть.
Мертв великий флюгер С.В.Михалков, но место его не пусто.

Протестная акция недоопущенных.

ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР НЕЗАВИСИМОГО МУНДЕПА ИЛЬИ С ПРОСТЫМ ПОЛИЦЕЙСКИМ ГРИШЕЙ

Там где у Москвы во чреве-трюме
Скованной Неглинки бьет струя,
Бился за народ и место в Думе
Депутат по имени Илья.

Был Илья районным депутатом,
Но мечтал повыше воспарить,
Чтоб баблишко отнимать у катов
И простым согражданам дарить.

Он стучался в двери Моссовета
И кричал: - Открой, оленевод! -
В воскресенье дело было это,
Было ясно: вряд ли кто придёт.

Но стучал Илья башкой, ногами
И народу речи говорил:
- Что, ребята, не Москва ль за нами?
Мы здесь власть, Собянина - в Тагил!

И тогда он получил по крыше
Дубиналом или пятерней,
И услышал: - Вы Илья? Я Гриша,
Занимаюсь всякой тут фигней.

Был я в четырёх горячих точках,
А потом в полицию пошёл,
Беспредел творить уж нету мочи,
Сердцем чую, что нехорошо.

Есть у нас в отряде тут ребята,
Многие вот прям-таки за вас,
Зря вас не пускают в депутаты,
Вы же, как и мы, рабочий класс.

На ладонях ваших вот мозоли,
Мерседесом рулите, ага?
Взяли бы меня шофёром, что ли,
Я за вас, я буду помогать!

- Эх, Григорий, а чего не счас-то? -
Вопросил решительный мундеп. -
Бейтесь с нами за народ и счастье!
- А детишки, а семья, а хлеб?

Я, Илья, стране давал присягу,
Ох, и доболтаюсь с вами тут!
- Ты прости, Григорий, я прилягу,
Пусть меня в участок волокут.

Там уже моя подружка Соболь
В кожаных штанишках разлеглась,
Фотки шлёт. Эх, Русь моя, Чернобыль!
Ну, рабы, несите, вы здесь власть!

В интернет тотчас ушла картинка,
Как менты уносят паренька.

И рыдала под землёй Неглинка,
Скованная русская река.