Вольный ремейк «Рая и ада» Куросавы от Спайка Ли — не достигшая цели затрещина всему стриминг-кино.

В сюжет о дельце, который платит киднеперу выкуп за сына своего шофера, похищенного по ошибке, внедряется урбан-компонента. Из Токио середины прошлого века действие переносится в Нью-Йорк нашего времени. Точнее — в Бронкс, на родину Кула Герка, Африки Баамбата и Грандмастера Флэша, т.е. на вотчину хип-хопа. Нынче на кону музыкальный лейбл, судьба некогда визионера, а теперь теряющего престиж продюсера — и карьера похитителя, амбициозного ЭмСи, сыгранного A$ap’ом Rocky.

Ключевая фича шедевра Куросавы — формальное совершенство двух частей фильма. Первая целиком разворачивается в гостиной особняка, возвышающегося с холма над нищими кварталами; акцент здесь делается на психологическое мизансценирование и актерскую игру Тосиро Мифунэ. Вторая половина картины напоминает, скорее, «М» Фрица Ланга: камера скользит от персонажа к персонажу, выискивая в мегаполисе, его неоновом блеске и трущобах, преступника.

Для Спайка Ли фигура главного героя также оказывается ключевой. Если Мифунэ играл гневливого и принципиального обувного магната, то здесь великий Дензел Вашингтон исполняет, кажется, самого себя. Ироничного, легко опускающегося до панибратства медиа-менеджера, способного на уровне мимики быть жестким и фривольным единовременно. Дензел будто не до конца оправился от второго «Гладиатора», где те же качества пополняли обойму антагониста.

А Спайк Ли, кажется, сооружает собственный «Мегалополис» — внешне пафосный и архаичный, но якобы крамольный внутри. 90% фильма сопровождает музыка: лоу-фай, фри-джаз, эмбиент и т.д. опутывают каждую ветку диалогов, зачастую умышленно не попадая в тональность сцены. Глаза протагониста на мокром месте, а аранжировка, тем временем, уносит зрителя куда-то в эпоху светских будней Людовика XIV, мажорных и помпезных. Хип-хопа, как ни странно, тут мало, разве что импровизированный клип Роки.

Ещё активнее зрителя путает монтаж, превращающий околокриминальную драму чуть ли не в ситком: Ли не стесняется повторять одни и те же фазы движений персонажей с трех-четырех ракурсов, словно пародируя сам себя.

И, да, это пародийный проект, в котором сам Спайки портретирует художника, отказавшегося от страсти к искусству в пользу маркетинга, алгоритмов, имиджа (на этом же зиждется центральный конфликт). Режиссер снимает фильм для Apple TV+ так, словно он пионер среди Авторов, попершихся тратить деньги большого стриминг-сервиса. Мол, «я продался, прогнулся под формат, но настолько, что не будут довольны ни заказчик, ни аудитория». Жест, конечно, пост-иронический, вот только запоздавший (всем ясно, что творческую свободу артовых постановщиков на том же Netflix уже стоит начать ограничивать, хотя бы во благо их фильмов). Да и блэксплуатейшен, которого привыкли ожидать от Ли, здесь ни слишком карамельный, ни больно радикальный. Никакой.

Джеффри Райт, Бруклинский мост, пуэрто-риканская вечеринка, беседы с фотографией Стиви Уандера — ничто не помогает. Словом, как ни нагоняй грува в кадр, Рай и Ад должны стискивать его рамки, а не быть предлогом для захвата экрана Дензелом Вашингтоном. Гениальным и чрезвычайно бессмысленным здесь.

P.S. Я люблю баскетбол и тут мы мэтчимся с Ли. Спасибо за джерси Джейлена Брансона, мем «Бостон сосет» и ролевика Лейкерс Рика Фокса в дурацкой роли. Но «Никс» в этом году даже в финал конфы не попадут, прости Спайк :(

...Андрей Монастырский о сакральных аспектах трудотерапии в психиатрической лечебнице: фрагмент полубиографического романа «Каширское шоссе» (1998)

Слишком романтичный, чтобы жить поблизости от таких как я, Шпаликов так и остается для меня то полностью прозрачным, то совсем неясным.

Помню, когда сидели с Юлием Андреевичем Файтом и тот сиял воспоминаниями о «Генке», я судорожно искал в памяти хоть одного похожего на него знакомца. И не мог. Сабантуйность пополам с депрессией в клинической ее форме — это как? (Скоро, как оказалось, узнаю). Зачем жить, когда из тебя вместо привычных стихов-манифестов свободы, лезут осколки идеалов? И ты об них спотыкаешься, режешься, ими ретушируешь пустоту внутри. Как можно, дыша полной грудью неполные 38 лет, не задохнуться от первых же токсинов взросления? И не удавиться потом пионерским галстуком?

А затем, в очередной раз пересматривая «Долгую счастливую жизнь», я понял: идеалист бережет себя ради одного отчаянного рывка, неизбежного после обнаружения несовершенства, тлетворности мира. Шпаликов много что ещё написал, опосля, но именно этот его режиссерский дебют — человеческий подвиг. Он столь любезно телеграфирует о разломе между эпохами, аккуратистски, как и прежде, ловит в диалогах новую парадигму мышления. Но уже не на движке оптимизма и легкости, а под прессом наступающего безвременья. Нужно его выразить, нужно его проглотить и выблевать. Поэты никогда не пропускают ход. Даже если это 7 стопка, даже если ход последний.

Я подобных людей не знаю, не видел. Это не мешает грустить о том, что переваливающее за середину десятилетие вероятно где-то рядом спускает идеалистов, доброхотов, гениев в сточную канаву.

2025 год — Джим Джармуш забирает с Мостры «Золотого льва». За фильм, который, как ворчали интернет и пресса, никуда брать не хотели. Казалось — устал, скурвился, ошизел наш некогда инди-герой. Судя по последним работам и вовсе преисполнился в аутсайдерстве. А тут такое.

Форменное безумие. Круто.

А вот сегодняшний Центр Зотов и обсуждение (и просмотр!) немецкого кино.

8 сентября День рождения Бориса Рыжего. Поэту мог исполниться 51 год

Я жил как все – во сне, в кошмаре
и лучшей доли не желал.
В дублёнке серой на базаре
ботинками не торговал,
но не божественные лики,
а лица урок, продавщиц
давали повод для музыки
моей, для шелеста страниц.
Ни славы, милые, ни денег
я не хотел из ваших рук...
Любой собаке – современник,
последней падле – брат и друг.
1996

Лютый перехайп эти ваши «Орудия». Комедийный потенциал очень хороший, хоррор-часть просто съестная, а фильмы про зависимость (и скуллшутинг) видали посильнее. Отсылки к Иову, «Сиянию» и дефолтному нонфику про травмы не спасают от скуки. Зак Креггер списывал с «Магнолии», чтобы… влюбить в себя фанатов брейнротов? Чуткость к человеку — ноль кубометров. Тем не менее, эта белиберда довольно хитро устроена, если мерять все слоубернером, так что (голосом Вячеслава Корнева) «субботняя киношка» готова.

Поучаствовал)

спасибо ребятам, Алексею и Максиму, за классную игру. Ребятам с KinoSecret — за организацию и вопросы.

Весело)))

🎬 Первая игра 35 сезона уже онлайн! 🎬

Это новый медийный сезон с действующими кинодеятелями и киноблогерами с которыми было очень непросто связаться и согласовать время записи игр!
Поэтому, как всегда, просим вашей поддержки в виде комментариев и лайков! ❤️❤️❤️

Участники этой игры — талантливые российские кинематографисты:

1. Алексей Черников - автор телеграм-канала "Фёдор, Бонд и Чук"
2. Сергей Кулешов - редактор журнала "Искусство кино"
3. Максим Ершов - автор телеграм-канала "Я видел свечение экрана"

📺 Смотрите на YouTube
📺 Или на RUTUBE
📺 Или в ВК

Не забывайте ставить 👍 и делиться с друзьями!
Приятного просмотра! 🍿

Вау, донаты :)
Друзья!

Как никогда требуется финансовое вспоможение. На развитие канала и на реализацию интересных проектов. Брошюрку вот хочу печатать.

Повешу тут кнопку доната, буду предельно признателен за помощь 🙏🏻

И отдельно — номер карты, для простоты
2202 2061 4473 6159

Улицы малой родины шепчут:

1. Started from the bottom. Герой 1, долговязый — «Ты лох, если идёшь в армию». Герой 2, велосипедист — «Это так не работает». Герой 1 — «б… это факт. Е…., я вот, на…, куплю тачку, е….ь, долги закрою и ни в какую армию не пойду». Герой 2 — «Ты мудак».

2. Конфликт отцов и детей. «Она всерьез думает, что, если мне нет 18 лет, я не вправе распоряжаться своим телом? Я ещё буду в розницу им торговать».

3. Пендосы. В наушниках — дисс Хаски на Канье Веста (мелкотравчатый средний палец с партаком ДНР). На расстоянии выстрела — караоке, в котором пятничные дамы хором делятся секретами с Деми Мур.

4. Марс. На Карла МАРкСа (случайное совпадение) из кафе подмигивает бариста. Когда берешь кофе — смотрит неотрывно. Потом, проходя мимо минут через 10, встречаешь ее на улице с сигаретой. И она говорит: «Знаешь, что у нас тут марсиане водятся? Я подумала, что ты из них».

Прочие вербатимы замерзли. Аки я.

Мы приближали этот праздник, как могли.

Умер Роберт Редфорд. Один из моих любимых актёров и очень дельный режиссёр. Глыба и визитная карточка того самого американского кино, научившего нас судить все по Гамбургскому счету, без полумер. RIP.

Мало пишу сюда. Много текстов сочиняю. Выйдут — покажу.

А вообще в сентябре я, конечно, Зилов. Все две серии, все шесть воспоминаний. Со всей несносностью, не видящий конца и края скверному характеру.

Пусть траурных венков не заказывали, некому, но угрюмо ждать перед окном звонков, солнечных лучей, молчания экскаваторов, утиной охоты — наше всё.

Сил всем, кто с трудом живет осень.

«ПРИВЫЧКА НЮХАТЬ ПАЛЬЦЫ»
2 ОКТЯБРЯ
19:00
МОСКВА — «ЦИКЛ»

Кабаре-дуэт в лице меня и Феди Папина (лайк от олдфагов, шарящих за наши подкасты) 28 сентября выступит с киноведческим перформансом про глитч на фестивале «Высоко».

Регистрация бесплатная. Кто в Мск — пригоняйте.

Написал большой портрет Али Хамраева для «Пилигрима». По-моему, это главный узбекский режиссер ever. И важнейший автор в контексте всего советского кино. Ниже - пара фрагментов.

«Один фильм коммунистам, один — себе» — вот им самим озвученная формула, позволившая десятилетиями оставаться на плаву. Приливы — иконические жанровые кунштюки в духе любимого Куросавы, исповедальные баллады по заветам дорогого Тарковского, поэтичные притчи на манер родного Параджанова. Отливы — натужные неигровые очерки о Ленине, фильм-опера с любимой артисткой руководителя Узбекистана и обвинения в искажении народной культуры. Буйный штиль вынес-таки Хамраева, и без того встроенного в мировой кинопроцесс, за пределы родины. Там будут дружба с Антониони, «мыльное» российское телевидение, призы на ведущих фестивалях и постоянное, сопровождающее его с самого начала творческого пути, «мерцание». Между полюсами. Между Старым и Новым, между Прозой и Поэзией, между Востоком и Западом.

Хамраев — носитель динамичного, даже дерганого почерка. Критики то обвиняли его в эпигонстве, то хвалили за компиляторский талант. На дистанции более чем в 20 фильмов режиссер заходил и на заповедную территорию артхауса, и в мутное болото трансцендентального стиля. Хамраев не скрывает, что каждый его фильм вдохновлен тем или иным шедевром коллег-классиков, а внимательный зритель угадывает зримые и скрытые рифмы. От Куросавы до Хамдамова (то и дело работающего с режиссером как художник-постановщик), от Алексея Германа до Питера Уира, от Антониони до Тарковского.