Тем временем родила сына!

Дальше будет про кесарево сечение – если вдруг это сложная или нерелевантная для вас тема, не продолжайте читать.

Часть 1. Предыстория.

У меня было плановое кесарево сечение (или кесаревы роды – мне так нравится больше), поэтому была возможность подготовиться и настроиться на операцию.

Где-то в середине беременности я прошла курс Даши Уткиной про кесарево, чтобы принять взвешенное решение о способе родов (курс супер, рекомендую!). Узнала про историю метода, риски для женщины и для ребенка, влияние на развитие и здоровье малыша, восстановление и отношение к таким родам в мире.

Самое клевое было понять, что постепенно появляется «мягкое кесарево» – это когда команда врачей учитывает пожелания семьи к тому, как роды проходят.

Например, ребенка выкладывают на грудь к маме для контакта и первого бондинга (называется «золотой час»), а не сразу уносят. Партнеру дают быть в операционной все время и предлагают перерезать пуповину. Ребенка можно завернуть в домашнюю одежду родителей, чтобы передать флору. В некоторых больницах можно поставить свою музыку в операционной. Можно пригласить доулу, которая поддержит психологически.

Ну и самый экстрим – это когда женщине дают возможность самой вынуть из себя ребенка (не совсем понимаю, как это, но не уверена, что хочу знать 🙈).

Еще прочитала статью на Т–Ж, чтобы немного понимать, как будет проходить сама операция.

За пару дней до даты X страшно стало УЖАСНО! Я металась от состояния «прочитать все, что можно, самые кровавые подробности» до «полностью довериться врачу и расслабиться совсем».

А накануне наткнулась на риллс неонатолога, где он просил рассказать про опыт кесарева в комментариях, и их было примерно 2500.

Мнения разделились – часть девчонок писала, что это самое чудовищное в их жизни время, что это больно, страшно, непоправимо и вообще полный пиздец. Что шов болит и спустя 15 лет, что он лопнул, что не подействовала анестезия, что ощущения были, будто моют изнутри, что кто-то лежал неделю в реанимации, а чихать и смеяться не мог еще три месяца. Самым пугающим для меня был комментарий про то, как на операционном столе у девушки началась паническая атака и ее пришлось вырубить общей анестезией.

В этот момент я мысленно отказалась ехать в роддом вообще.

Другая часть писала, что это лучшее решение в их жизни, что это очень быстро, шов поболел неделю и зажил, что уже в тот же день можно походить и что это самый нестрессовый способ родить.

И я решила надеяться на лучшее и готовиться к тому, что у меня все пройдет самым лучшим образом (а что мне еще оставалось?!).

to be continued...

Часть 2. Операция.

Продолжение рассказа про кесарево сечение – если вдруг это сложная или нерелевантная для вас тема, не продолжайте читать.

Ехать в роддом все же пришлось. Подготовка была простой – 8 часов не есть и 4 не пить.

В госпиталь мы приехали в 10:30, зачекинились и меня сразу повезли готовить к операции. В обычного вида палате попросили полностью раздеться, снять все украшения и надеть больничную сорочку и шапочку, а ступни замотали в одноразовые бахиллы.

Потом поставили капельницу с физраствором в вену на запястье и сказали, что этот укол – самое больное, что меня ждет (так и было!!).

Весь медперсонал очень улыбчивый, меня все хвалили, делали комплименты и вели себя очень уверенно и дружелюбно – страшно было ужасно, но такое поведение меня очень успокоило.

Можно было в любой момент задать вопрос и получить на него ответ. На всякий случай с нами была переводчица, и я донимала вопросами ее)

Потом меня привезли в операционную ровно как показывают в кино – два медбрата покатили каталку по этажу и привезли в комнату с ярким светом, где уже шел подготовительный движ.

Там меня попросили сесть на стол и округлить спину для укола анестезии. Сначала в середину спины делают укол с местным обезболивающим, похоже на укол в десну, когда лечишь зуб. А потом делают сразу еще один, основной, но этого я уже не почувствовала.

Напоминают дышать, сохранять спокойствие и расслабиться, насколько это возможно.

Потом меня уложили на спину и повесили на уровне груди шторку, чтобы не было видно, как меня там раскурочивают. Надели пульсометр и датчик давления, позвали мужа и началось.

Анестезия подействовала минуты через 2-3, по телу ниже диафрагмы пробежало тепло, потом волна покалываний, а потом было похоже на небольшие электрические разряды то тут, то там.

Тут я немножко запаниковала и спросила, как я узнаю, подействовала ли анестезия, и переводчица попросила меня подвигать левой ногой (я не смогла!), правой (не смогла!) и успокоила меня, сказав, что уже все работает.

Потом мне сложили ноги как у лягушки (это я почувствовала) и поставили катетер в мочевой пузырь – этого я отдельно боялась, мне казалось, что будет очень больно, но опять же я не почувствовала абсолютно ничего.

В течение десяти минут ощущалось только легкое движение где-то в области живота, а потом вдруг шторку убрали и показали малыша, который сразу же отчаянно вцепился в палец моему хирургу. Все загомонили, обрадовались, начали нас поздравлять и, перерезав пуповину, положили малыша мне на грудь.

Этот момент я помню смутно, потому что это было такое облегчение, что я почти отключилась – вот на груди лежит мой сын, я вижу его лицо, он дышит, он в порядке. Думала, что буду реветь, когда его увижу, но нет, я только дышала, улыбалась и старалась быть здесь и сейчас, хотя очень хотелось отлететь.

Штору натянули снова и начали меня зашивать, пока малыша осматривал неонатолог. Длилось это минут 25, а потом резко закончилось, все нас еще раз поздравили и меня ненадолго выкатили в коридор.

В операционной работала команда из порядка 10 человек, было видно, что для них это рутинное дело, они болтали, смеялись и были на чиле.

В коридоре мне снова дали немного подержать запеленутого малышарика и потом отвезли в палату, где переложили на кровать и поставили капельницу с обезболивающим. Попросили ни в коем случае не терпеть боль и звать медсестру, если я ее почувствую.

Потом пришли медсестра с мужем и малышом и мне его дали на руки и показали, как первый раз приложить к груди.

Спинальная анестезия не влияет на сознание, но из-за страха, волнения и мощности переживаний я была в несколько измененном состоянии и одновременно как бы в позиции объекта, субъекта и наблюдателя – очень интересные ощущения!

В следующей серии про первые сутки после операции.

Часть 3. Первые сутки после.

Продолжение рассказа про кесарево сечение – если вдруг это сложная или нерелевантная для вас тема, не продолжайте читать.

Первое воспоминание про первые сутки в палате – от меня ПОСТОЯННО кто-то что-то хотел: нужно было ставить или менять капельницы, говорить с врачами, говорить с медсестрами, они хотели осматривать меня и малыша, нужно было расписываться за постельное белье (что? да!), заполнять и подписывать документы, сдавать кровь, выбирать еду по меню, отдавать грязные простыни и ждать, пока постелят чистые. И так по кругу 24 часа. Это был дикий стресс, потому что анестезия еще не отошла, чувствительность возвращалсь постепенно, я была просто в расфокусе и нельзя было просто минуту полежать в покое.

Второе воспоминание это как сын спит на груди у папы ❤️ Я только готовясь к родам и прожив их поняла, что для ребенка рождение – это невероятный, возможно, самый большой в жизни стресс. И что ему тяжелее, чем мне. И что он маленький, уязвимый и нежный и нужно всячески его оберегать, помогать ему и защищать. И сопровождать в адаптации к нашему миру.

В течение трех часов стало понятно, что ноги шевелятся, шов держится и кишки не выпадают наружу, капельница работает – ну сейчас отдохну, подумала я – и тут пришла медсестра и говорит, давай вставать.

Про это я отдельно тревожилась, что возможно ад начнется не в процессе операции, а после, и как больно может быть сходить в туалет или встать на ноги.

Медсестра сказала что-то на испанском типа давай не ссы щас все будет норм и помогла мне встать (было не больно, но смешно подкашивались ноги), пройти с капельницей до туалета, переодеться и пописать. Все оказалось терпимо и прошло быстро, и я снова порадовалась тому, какое у меня умное, выносливое и адаптивное тело (и какую видимо лошадиную дозу обезбола в меня сейчас вливают).

От возбуждения и переживаний я не могла уснуть и за первые сутки спала наверное часа 3 от силы, ничего не ела и только шевелила ногами и не могла поверить, что снова вижу их, а не живот. И что могу лежать на спине и мне удобно!

Отдельно интересное ощущение это лежать в распахнутой больничной сорочке с голой грудью и при этом что-то обсуждать, подписывать и делать. На это в моменте абсолютно пофигу.

Каждый час мы пробовали прикладывать малыша к груди и быстро стало понятно, что это очень больно, пока вообще не получается и доводит меня просто до слез. Вообще в госпитале было скорее приятно (я рожала в платной больнице, которая больше похожа на санаторий), но медсестра, которая с силой сжала мою грудь и пихнула с такой же силой мелкому в рот произвела на меня неприятное впечатление.

В этот момент пришла местная консультантка по грудному вскармливанию и уже спокойнее показала, объяснила и помогла, чем немного меня успокоила.

Отдельно скажу, что боль в сосках от неправильного захвата их малышом превысила всю боль от операции раз в 100. Похоже примерно на то, как если бы в центр соска воткнули раскаленный саморез и вворачивают его глубже и глубже, параллельно натирая кожу вокруг наждачной бумагой.

Несколько раз мне приходилось просить добавку обезболивающего, ничего критично не болело, но иногда усиливалось натяжение, давление и неприятные ощущения в районе шва, и это мешало концентрироваться на чем-то еще.

Через сутки капельницу сняли, заменив таблетками, попросили вставать и ходить почаще и разрешили есть обычную еду.

В следующей части про первую неделю после операции.

Часть 4. Первая неделя после.

Продолжение рассказа про кесарево сечение – если вдруг это сложная или нерелевантная для вас тема, не продолжайте читать.

Еще три дня после кесарева нужно быть под присмотром врачей в госпитале, но в моем случае это было скорее формальностью. Никаких тестов, кроме пульса, давления и температуры, мне не делали, только раз в стуки смотрели на шов под непрозрачной наклейкой и один раз ее поменяли, намазав область шва йодом. Еще приносили таблетки по расписанию, и на этом все.

Резкой боли за эти дни не было, но поворачиваться, вставать и двигаться я старалась очень осторожно. Однажды чихнула и даже покашляла, но если придерживать шов рукой, не смертельно. Не получалось наклоняться, поэтому если что-то упало, то поднять шансов не было. На третий день я смогла сходить в душ – и это было особенное, чудесное, великое переживание, запомню его навсегда.

Познакомилась с существованием дайперов для взрослых, опыт сомнительный, не рекомендую, но в первые дни они очень выручали – кровотечение из матки, от которой отделили плаценту, может идти до 40 дней и довольно обильно.

Женское тело после родов это конечно разрушенный храм) Болит шов, болит грудь, болит поясница от постоянных наклонов и ношения ребенка на руках, везде отек (он пару дней держится даже сильнее, чем был в беременность), все еще огромный живот, только теперь без малыша внутри, болит голова от недосыпа и перемен, гормоны устраивают американские горки – список можно продолжить. Думаю, что и после вагинальных родов ситуацию примерно такая же.

Поэтому не верьте, пожалуйста, если вам скажут, что восстановление после родов идет 4 недели, это вранье и идиотизм. По средним меркам нужно от полугода до года, чтобы тело справилось хотя бы немного с последствиями вынашивания и рождения.

Самым удивительным и неожиданным для меня оказалась именно эмоциональная центрифуга, которую нельзя контролировать. Эмоции и чувства накрывают волнами – от эйфории до желания лечь и помереть, они яркие и непередаваемо сильные. В течение пары часов я умилялась сыну, рыдала о потерянной жизни, смеялась с мужем и в гневе швыряла вещи, потому что что-то было не по моему. Но самым пронзительным образом переживается грусть – кажется, что жизнь закончилась, что что-то важное потеряно навсегда, что это необратимо и ужасно. Наверное, это называется горевание.

Ну а если говорить про физическое состояние – нет ничего важнее сна. Если я спала два раза по четыре часа ночью, то днем я буду более или менее ок. Если день стрессовый и сна было мало, к вечеру я буду разобранная до состояния истерики. Теперь мое состояние влияет не только на меня и моя ответственность уделять ему внимание, заботиться о себе и своих потребностях, чтобы иметь силы и здоровье заботиться о сыне. Придется этому научиться!

Мне предстоит долгая дорога психологического и физического восстановления, буду держать вас в курсе! Но в целом оцениваю эту авантюру как супер успешную и считаю, что выбрала кесарево не зря и классно с справилась с этим опытом. Рада, что могу рассказать позитивную историю, которая кого-то может поддержать в моменты сомнений и метаний.

Заканчиваю сезон про беременность пятым выпуском с Экой, мамой троих детей и человеком невиданной воли, энергии и витальности.

Я обожаю Эку за прямоту, принципиальность и абсолютную соединенность с тем, как и чего она хочет в жизни и родительстве.

Говорим про роды в Германии, Англии и России, эмиграцию с двумя маленькими детьми и третьим в животе и зачем вообще нужны родители.

P.S. Очень себе благодарна за эту затею и рада, что в последний месяц перед родами посвятила именно этому. Рада быть женщиной, счастлива быть окруженной такими девчонками и fellow mamas и чувствую в этом много опоры и поддержки.

Короткий отчет про состояние тела спустя два месяца после родов:
- Все время хочется есть! Вернулось чистое чувство голода, это кайф. Страшно хочется курицы во всех видах, это более странный food craving, чем те, что были в беременность. Я ее ем уже месяц и не устаю вообще.
- В область швов от кесарева потихоньку возвращается чувствительность. Все время до этого они были совершенно замороженные, не чувствовалось ни-че-го. Если носить тяжелое (=малышарика), все еще побаливает.
- Мышц живота я не чувствовала совсем. Сейчас это тоже возвращается, но очагами и не всегда подконтрольно. Ощущения не из приятных.
- Да, холодный пот по ночам меня тоже настиг.
- Не проходит вертикальная полоса на животе (прочитала в канале у подружки,
что она нужна, чтобы дезориентированный рождением малыш смог ползти к груди и не потерялся — красиво ❤️), но мне она даже нравится.
- Ушли отеки и общая тяжесть тела, это ужасно приятно, и перестали адски болеть подъемы стоп, потому что изменился центр тяжести.
- Хочется взвеситься, последний раз было -11 килограмм месяц назад от веса в последнюю неделю перед родами. Но я все еще большая и широкая.
- Мерзко болела простудой две недели, да еще и с конъюнктивитом (не было его со школы). То ли иммунитет ослаблен родами, то ли здешние вирусы напали. Непривычно и стремно, я вообще из тех, кто не болеет.
- Грудь все еще адаптируется к кормлению и вообще занимает много внимания и места на карте тела (буквально и фигурально).
- Ужасно испортилась кожа, я снова подросток. Но я ее уже не раз в жизни лечила, вылечу и теперь.
- Без живота ОФИГЕННО!!!

В целом я больше похожа на себя до беременности, но все еще радикально не похожа на свой внутренний образ "когда-то тогда не знаю когда".

Нашла переписку со Светой, моим фитнес коучем, от начала 20 года. Пишу, мол, вешу 58, а хочу снова 56! Вот проблемы были у человека. Little did I know...

Моему сыну три месяца, и я только-только могу сказать, что кормление грудью перестало быть пыткой.

Я почитала разные исследования и решила, что если получится, то я буду кормить грудью – это классно влияет на иммунитет, бондинг между мамой и малышом и вообще рекомендовано воз.

До беременности я никогда не задумывалась о том, насколько это (не)естественный процесс. Моя подружка Лиля сказала, что нужно идти к консультантке Кате, чтобы подготовиться, и я пошла.

За три встречи по часу послушала теорию о том, где и как синтезируется молоко, почему оно полезно малышам, о правильном прикладывании, мы посмотрели видео и инфографику, я чувствовала себя абсолютно готовой.

За первые сутки после родов стало понятно, что а) я совершенно не знаю, что делать, б) мне ужасно больно и в) кормить нужно очень часто – то есть больно мне практически постоянно. И я оказалась в беспомощном, уязвимом и очень растерянном состоянии.

Примерно за трое суток я превратилась в комок нервов и стала внутренне сжиматься при мысли о том, что вот-вот снова нужно будет прикладывать ребенка к груди.

Этот и так мучительный процесс сопровождался адской тревогой, потому что малыш потерял довольно много веса, и его нужно было не только кормить грудью, но и докармливать из пипетки смесью как котенка.

Я плохая мама, раз согласилась на смесь? Я не могу накормить своего ребенка? Катя говорила, что случаи «мало молока» бывают ну раз на миллион, но может быть, у меня именно такой случай?

Приходили разной степени приятности консультантки по грудному вскармливанию, совали мой сосок, больно сдавливая грудь, в рот крошечному человеку, сцеживали капельки молока в стакан и докармливали, говорили, что все в порядке и нужно просто приноровиться.

Мне было очень-очень-очень больно. Я мазала соски ланолином и закрывала их серебряными накладками, чтобы они хоть немного успевали восстановиться, но чтобы «пришло молоко», прикладывать малыша нужно было раз в час, и к концу пребывания в роддоме соски были похожи на месиво.

В панике я писала и звонила русским консультанткам, которые мне не помогали абсолютно – я просто не понимала, что нужно делать, мне казалось, что я все делаю правильно, но чувствую только адскую боль.

Неглубокий захват, говорили они, нужно, чтобы он шире открывал рот, говорили они, он неплотно прилегает к вам, говорили они, сосок должен быть выше, говорили они. Я рыдала.

Вернувшись домой, я нашла силиконовые накладки и стала кормить с ними. Это ненадолго облегчило дело, но боль никуда не делать, просто стала не такой острой. Консультантки в один голос говорили – надо отказываться от накладок, так ребенок никогда не научится правильно брать грудь и будет только хуже. Я продолжала рыдать.

Примерно раз в три дня я в истерике заявляла мужу, что мы переходим на смесь. Потом наступало временное облегчение, и я мучилась чувством вины за то, что даже умозрительно выбираю свой комфорт вместо благополучия сына.

(Продолжу!)

Единственное, что давало мне надежду и удерживало от отказа кормить грудью, это хороший набор малышкого веса и довольный ребенок, который часто и много ел.

Вокруг материнства и детства развита целая индустрия консультантов разного уровня профессионализма, и у меня, напуганной и потерянной, не было шанса спокойно разобраться, чьему мнению стоит доверять.

Вот список возможных причин того, что по их мнению могло мне мешать кормить:
– лактазная непереносимость у ребенка
– гипертонус мышц шеи
– ребенку не хватает опоры
– коротковата уздечка
– рефлюкс

Бесконечный перебор версий, одна безумнее другой, и ополоумевшие мы, которые кидались заказывать воротнички для поддержки шеи, вызывать детских массажисток и покупать разные подушки для кормления.

Помню из этого периода злость, отчаяние и как совершенно чужая мне женщина пальца и сцеживает мою левую грудь в суповую тарелку, "потому что первое молоко слишком сладкое".

Все рекомендации в итоге сводились к тому, чтобы пробовать прикладывать еще и еще и ждать, пока все пройдет само собой. В некотором смысле так и произошло, но потребовалось три месяца и миллион неудачных попыток и очень много потраченных денег и нервов.

Хорошо еще, что мы не пошли сдавать 5 разных анализов детского кала общей стоимостью в 400 долларов, чтобы понять, нет ли какой-то непереносимости. Хотя я была готова.

Только пройдя через все это, я поняла, насколько грудное вскармливание может быть стрессовым, болезненным и непростым, и как много женщин сталкиваются с трудностями в начале этого пути. И как сложно бывает взвешенно принять решение, оценить информацию, и как отделить мракобесие от хорошего совета.

В итоге я не научилась никаким позам, кормлю с самого начала лежа на боку днем и ночью. Ребенок не прилегает ко мне плотно, я не распределяю его вес по себе. Он не открывает широко рот и не запрокидывает голову. Я часто меняю грудь и не слежу за тем, чтобы он ел по четыре часа из одной и той же.

Мной это воспринимается как абсолютное vive la résistance и я рада, что в этом случае могу сказать, что мне и моему ребенку подходит так и мне наплевать, насколько это не похоже на общепринятые нормы.

Хотя даже внутренне говорить такое очень страшно — столько оказалось у меня внутри стереотипов и настолько сильным было желание все сделать по правилам и быть хорошей мамой.

Почему я вообще так много об этом пишу? Потому что материнство оказалось во многом (сюрприз-сюрприз) совершенно телесным переживанием, которое затем уже запускает разные размышления, осознания и оценки.

В моих отношениях с телом оказалось очень много интересных и напряженных точек за пределами привычных мне формы и веса.

Что оно мне подсказывает? Что сигнализирует? Как помогает строить отношения с сыном? А как мешает? Что я узнаю о нем нового? А что уже совсем не такое как было?

Вот про это все мне интересно писать и думать!

Ну и еще немного про то, что недавно я кормила в парке (я вообще спокойно отношусь к тому, что мою голую грудь видел уже кажется весь город) и случайно встретилась глазами с мужиком, который гулял с собакой. А он мне улыбнулся и показал большой палец! Клево!

Смотрю на своего трехмесячного сына и замечаю, какие у него сейчас отношения с телом. Телесные сигналы сейчас самые четкие и громкие, и для меня и для него.

Он сообщает криком (самым действенным инструментом) о том, что ему холодно или мокро, неудобно лежать или хочется есть. Он управляем своими телесными позывами. Он не станет терпеть дискомфорт. Он не умеет эти позывы не замечать.

Если что-то болит, то ему пока кажется, что он болит весь. Если неудобно, то неудобно всему, а не ноге или руке. Если ему нравится, когда его подбрасывают, радость будет чистой-чистой. Он будет весь сжиматься, когда опускаешь его в воду и полностью растекаться на мне, когда погружается в сон.

Эта тотальность – полюс, совершенно противоположный моему взрослому. Я умею игнорировать потребности тела, ощущаю все в нюансах и могу головой решить, что я буду с телом делать (или не делать).

Ужасно любопытно на его примере наблюдать за этим слиянием я=тело, и интересно, когда и как будет происходить развитие этих отношений.

Как-то на йоге в Таиланде преподавательница сказала, что ощущения около боли бывают yummy, а бывают spicy.

Yummy это когда тело сладко и с удовольствием вытягивается, разминается затекшее, хорошенько скручивается и выгибается. Это ощущение пред неги, сочное и ужасно приятное.

У меня это делать любые скручивания на поясницу, упражнение кошка или тянуться по утрам в кровати.

Spicy — это когда мышцы горят, в них бегает электричество, они пульсируют. Так ощущается статическая нагрузка, растяжка забитых мышц, пробежка или последнее повторение в подходе на силовой тренировке. Как будто тебя намазали разогревающей мазью. Spicy бодрит.

Для меня сейчас spicy — это подняться на 5 этаж без лифта с восьми килограммовым малышом, запыхаться и ощутить, как горит жопка.

Я очень многим ощущениям в теле не доверяю и предпочитаю думать, что мне показалось. Но вообще-то я всегда знаю, когда мне НЕ показалось.

Есть три очень женских ощущения, где так и было: я в моменте сомневалась, а потом, оглядываясь назад, понимала, что это было оно.

Первые шевеления ребенка в животе. Кто-то из подружек сказал, что будет похоже, будто рыбка хвостом в аквариуме махнула. Так и было!

Когда грудь наполняется молоком. Щекочет, покалывает и немного давит.

И когда начинается менструация. Низ живота тянет и скручивает, как будто потянула поясницу.

Хочу через такие вот ощущения настраивать связь с телом и им верить, а не отбрасывать эти сигналы.