Работа над уличной навигацией сильно отличается от разработки навигации в офисах и музеях из-за переменчивых условий, в которых она живет. И я не говорю про стойкость к морозу и дождю. Даже необходимость адекватной работы навигации и при дневном свете, и после заката уже накладывает суровые ограничения. Любое решение мозг должен автоматически обсчитывать в двух параллельных вселенных: когда лупит июльское солнце и когда носитель стоит в декабрьской темноте, и хорошо если работает внутренняя или хотя бы внешняя подсветка. Такая вот квантовая навигация, существующая сразу и днем, и ночью.
И, что не менее важно, при защите решения перед клиентом тоже надо уметь воссоздать хотя бы на словах работу своего детища в разных условиях. Хотя я во время работы над навигацией для ВДНХ упарывался: снимал с нашей фотостудии огромную тяжеленную светоблокирующую штору и вез ее через весь город, чтобы накрыть ею на улице замдиректора ВДНХ вместе с навигационной конструкцией и таким образом за раз показать, как карта будет выглядеть и днем (без шторы), и в темное время с подсветкой (со шторой).
И, что не менее важно, при защите решения перед клиентом тоже надо уметь воссоздать хотя бы на словах работу своего детища в разных условиях. Хотя я во время работы над навигацией для ВДНХ упарывался: снимал с нашей фотостудии огромную тяжеленную светоблокирующую штору и вез ее через весь город, чтобы накрыть ею на улице замдиректора ВДНХ вместе с навигационной конструкцией и таким образом за раз показать, как карта будет выглядеть и днем (без шторы), и в темное время с подсветкой (со шторой).
Эти наклонные навигационные конструкции, в которые надо было разместить наши макеты карт, — наглядный пример решения, принятого без учета всех возможных условий существования и использования носителя. Они прекрасно работали в сумерках с внутренней подсветкой, но при свете дня наклонная поверхность отражает небо, и рассмотреть через эту засветку макет было очень затруднительно. Ну и зимой наклонная поверхность собирает на себе снег.
А вспомнил я про это, когда на днях столкнулся с напечатанной на неплотной бумаге стрелкой, которая на дневном свете просвечивалась насквозь и запутывала людей, подходящих к двери с другой стороны. Даже сразу и не заметишь, что это «ложная« стрелка напечатана на обратной стороне листа и предназначена не для тебя.
А про работу навигации при разных условиях я тогда написал небольшое внутреннее исследование на 12 страниц «Анализ влияния используемых цветов и условий освещения на различимость содержимого навигационного носителя», которое надеюсь как-нибудь выпустить в формате статьи.
Ну и на правах рекламы: я тут сегодня за пару часов зачем-то собрал игру «Угадай центр окружности по сектору», может кого-то подобное задротское развлечение тоже затянет: https://kefiijrw.com/radius/. С мобилы вроде бы не работает, ну по крайней мере у меня не взлетело.
Судя по небольшому наплыву новых подписчиков, про меня где-то (где?) написали, ура. Чтобы немного сбить уровень ожиданий от канала у новоприбывших, тороплюсь опубликовать какую-нибудь мелочную херню.
мяу-дизайн
А вспомнил я про это, когда на днях столкнулся с напечатанной на неплотной бумаге стрелкой, которая на дневном свете просвечивалась насквозь и запутывала людей, подходящих к двери с другой стороны. Даже сразу и не заметишь, что это «ложная« стрелка напечатана…
Кстати, раз уж упомянул про фейл из-за просвечивающейся бумаги, позволю себе впервые (вроде бы) опубликовать здесь подходящую по теме картинку «из интернетов». В остальном на канале всё из собственной коллекции (оригинальный контент™) наскриншоченного и нафотканного.
Сокровище маршруток
Я уже упоминал про важность использования названий и топонимов, устоявшихся у людей: https://news.1rj.ru/str/meow_design/298. Каждый навигационный проект у меня начинается с исследования, как люди представляют территорию, на какие зоны она делится в их представлении, какие названия используются для их наименования.
Настоящий праздник народной топонимики, бинго ментальных карт — это городские маршрутки (там, где их не нагнул скучный муниципальный дептранс, как в Москве). Водитель маршрутки с пассажирами на равных, они общаются на одном языке без необходимости соблюдать утвержденные в душных кабинетах департамента транспорта названия стационарных остановочных пунктов для подвижного пассажирского транспортного состава согласно предписаниям госплана 1983 года. Просто послушайте, какими кодовыми словами общается пассажир с водителем.
Коммерческая нужда вынуждает частного предпринимателя-водилу оформлять маршрут на своей газельке максимально крупно (чтобы издалека и бабушка могла прочитать и решить, стопить ли маршрутку) и понятно (пассажир не хочет уехать не туда и не сядет в маршрутку, двигающуюся непонятным направлением), и отсюда рождаются шедевры емкого наименования зон города: «Каскад», «Голубой огонек», «Маркса», «Флагман», «Жемчужина», «МСЧ-4 кт Мир» (что??), «ДРСУ». Это как телеграфное сообщение с фронта, нет ни одного лишнего символа (и которое сможет прочитать только тот, кто в теме). Максимальная плотность полезной информации: оставлены только самые важные ориентиры, упакованные в топонимы минимального объема, но всё еще достаточного для понимания. Даже для маршрута есть кодовое название «По красному пути»:
Я уже упоминал про важность использования названий и топонимов, устоявшихся у людей: https://news.1rj.ru/str/meow_design/298. Каждый навигационный проект у меня начинается с исследования, как люди представляют территорию, на какие зоны она делится в их представлении, какие названия используются для их наименования.
Настоящий праздник народной топонимики, бинго ментальных карт — это городские маршрутки (там, где их не нагнул скучный муниципальный дептранс, как в Москве). Водитель маршрутки с пассажирами на равных, они общаются на одном языке без необходимости соблюдать утвержденные в душных кабинетах департамента транспорта названия стационарных остановочных пунктов для подвижного пассажирского транспортного состава согласно предписаниям госплана 1983 года. Просто послушайте, какими кодовыми словами общается пассажир с водителем.
Коммерческая нужда вынуждает частного предпринимателя-водилу оформлять маршрут на своей газельке максимально крупно (чтобы издалека и бабушка могла прочитать и решить, стопить ли маршрутку) и понятно (пассажир не хочет уехать не туда и не сядет в маршрутку, двигающуюся непонятным направлением), и отсюда рождаются шедевры емкого наименования зон города: «Каскад», «Голубой огонек», «Маркса», «Флагман», «Жемчужина», «МСЧ-4 кт Мир» (что??), «ДРСУ». Это как телеграфное сообщение с фронта, нет ни одного лишнего символа (и которое сможет прочитать только тот, кто в теме). Максимальная плотность полезной информации: оставлены только самые важные ориентиры, упакованные в топонимы минимального объема, но всё еще достаточного для понимания. Даже для маршрута есть кодовое название «По красному пути»:
Эстетика, конечно, уровня «пиздец». Хотя ждем, когда Баленсиага себе сайт оформит в подобном стиле.
И особенно замечательная деталь — если у какого-то места есть устоявшийся визуальный образ, типа как логотип у Меги, то без каких-либо зазрений используется он вместо обычного текстового обозначения (на табличке в правом верхнем углу). Всё для того, чтобы нейросеть в мозгу человечков шуршала быстрее и распознавала условные обозначения мест четче.
Хочешь узнать город — изучай маршрутки.
И особенно замечательная деталь — если у какого-то места есть устоявшийся визуальный образ, типа как логотип у Меги, то без каких-либо зазрений используется он вместо обычного текстового обозначения (на табличке в правом верхнем углу). Всё для того, чтобы нейросеть в мозгу человечков шуршала быстрее и распознавала условные обозначения мест четче.
Хочешь узнать город — изучай маршрутки.
Если кто читает канал Сергея Стеблины Ne-znal-ai, то видел последний вопрос об автоматизации. Так как Сергей в ответе перевел тему с автоматизации на оптимизацию, то я решил попытаться здесь ответить на оригинальный вопрос об автоматизации в Студии Лебедева (сейчас будет немного пафосно) как человек, который проводил в студии семинар об автоматизации дизайнерской рутины и, как мне нравится фантазировать, заложил основы применения скриптов в дизайнерской студийной повседневности. Во многом мой ответ будет пересказом по верхам того проведенного в 2016 году семинара с добавлением более поздних примеров использования автоматизации.
Автоматизация дизайнерской работы
«Дизайн нейросетями» и попытки воссоздать при помощи машинного обучения работу человеческого мозга сейчас в тренде, но многие дизайнеры не освоили еще предыдущий уровень коллаборации человека с машиной, из-за чего получается абсурдная ситуация: пытаясь научить машину действовать за человека как человек, люди не замечают, что человек до сих вынужден действовать за машину как машина. В данном случае я говорю про дизайнерскую рутину, весь этот быт в графических редакторах: действия с мелкой моторикой, конвейерная работа, утомляющие повторения одних и тех же действий.
Если кто-то не осознает, насколько его повседневность состоит из прицеливания курсором в маленькие интерфейсные элементы, может установить себе программку IOGraphica, визуализирующую все перемещения курсора и клики за день. А если вспомнить закон Фиттса и всю эти интерфейсные семечки программ, то не стоит удивляться, что обычный дизайнер тратит большой (но не рискну сказать «больший») запас концентрации на попадание в кнопочки интерфейсов, чем на проектирование смыслов. Хочется верить, что дизайнера не за это держат на работе, и хочется верить, что дизайнер не для этого ходит на работу. Поэтому цель автоматизации дизайнерской рутины проста: больше дизайна, меньше пробега у курсора. Концептуально есть несколько способов для достижения этой цели:
— Замена «тяжелого» действия на «легкое». Пример: вместо прицеливания курсором в кнопку «Ок» диалогового окна (тяжело) жать на пробел на клавиатуре (легче).
— Замена одновременного совершения нескольких действий на одно. Пример: поменять хоткеи, чтобы раскладка клавиатуры переключалась при нажатии на одну клавишу (например, капслок).
— Замена последовательности неизменных действий в одно действие, их включающее. Пример: в текстовых редакторах использовать кнопку «Сбросить стиль текста» вместо того, чтобы последовательно менять цвет, шрифт, кегль.
— Замена последовательности действий, совершающихся по четко определенным правилам, на программу, который выполняет этот алгоритм за человека. Пример: сортировка файлов по имени вместо ручного раскладывания по порядку.
— То же самое, что предыдущий пункт, но только когда шаги алгоритма определены нечетко. Пример: сложить все фотографии с изображением кота в альбом «кот».
Важно понимать, что у каждого из перечисленных пунктов есть своя стоимость внедрения и приносимая польза. Пользу еще можно разбить на несколько параметров: «выигрыш в скорости» (сколько времени сэкономили), «уровень снижения фрустрации» (сколько страданий дизайнера сократили), «общеприменимость» (насколько решение узкоспециализировано, есть ли у него применение за пределами текущей задачи). И соотношение всех этих параметров определяет окупаемость автоматизации, то есть отвечает на вопрос, стоит ли вообще игра свеч.
Поэтому последний пункт списка (то самое машинное обучение, нейросети, генетические алгоритмы и всё такое) пока внедряется скорее как инвестиции в будущее, так как решения пока еще сильно узкоспециализированные и ресурсоемкие для задач небольшого тиража. И поэтому такой популярный лозунг «Всё, что умеет делать машина, должна делать машина» прагматично дополнить уточнением: «Всё, что машина умеет делать лучше человека за ту же стоимость, должна делать машина».
Обычно зависимость такая: чем больше выигрыш в скорости, тем сложнее внедрение и меньше общеприменимость. Это логично: узкоспециализированные решения эффективней.
«Дизайн нейросетями» и попытки воссоздать при помощи машинного обучения работу человеческого мозга сейчас в тренде, но многие дизайнеры не освоили еще предыдущий уровень коллаборации человека с машиной, из-за чего получается абсурдная ситуация: пытаясь научить машину действовать за человека как человек, люди не замечают, что человек до сих вынужден действовать за машину как машина. В данном случае я говорю про дизайнерскую рутину, весь этот быт в графических редакторах: действия с мелкой моторикой, конвейерная работа, утомляющие повторения одних и тех же действий.
Если кто-то не осознает, насколько его повседневность состоит из прицеливания курсором в маленькие интерфейсные элементы, может установить себе программку IOGraphica, визуализирующую все перемещения курсора и клики за день. А если вспомнить закон Фиттса и всю эти интерфейсные семечки программ, то не стоит удивляться, что обычный дизайнер тратит большой (но не рискну сказать «больший») запас концентрации на попадание в кнопочки интерфейсов, чем на проектирование смыслов. Хочется верить, что дизайнера не за это держат на работе, и хочется верить, что дизайнер не для этого ходит на работу. Поэтому цель автоматизации дизайнерской рутины проста: больше дизайна, меньше пробега у курсора. Концептуально есть несколько способов для достижения этой цели:
— Замена «тяжелого» действия на «легкое». Пример: вместо прицеливания курсором в кнопку «Ок» диалогового окна (тяжело) жать на пробел на клавиатуре (легче).
— Замена одновременного совершения нескольких действий на одно. Пример: поменять хоткеи, чтобы раскладка клавиатуры переключалась при нажатии на одну клавишу (например, капслок).
— Замена последовательности неизменных действий в одно действие, их включающее. Пример: в текстовых редакторах использовать кнопку «Сбросить стиль текста» вместо того, чтобы последовательно менять цвет, шрифт, кегль.
— Замена последовательности действий, совершающихся по четко определенным правилам, на программу, который выполняет этот алгоритм за человека. Пример: сортировка файлов по имени вместо ручного раскладывания по порядку.
— То же самое, что предыдущий пункт, но только когда шаги алгоритма определены нечетко. Пример: сложить все фотографии с изображением кота в альбом «кот».
Важно понимать, что у каждого из перечисленных пунктов есть своя стоимость внедрения и приносимая польза. Пользу еще можно разбить на несколько параметров: «выигрыш в скорости» (сколько времени сэкономили), «уровень снижения фрустрации» (сколько страданий дизайнера сократили), «общеприменимость» (насколько решение узкоспециализировано, есть ли у него применение за пределами текущей задачи). И соотношение всех этих параметров определяет окупаемость автоматизации, то есть отвечает на вопрос, стоит ли вообще игра свеч.
Поэтому последний пункт списка (то самое машинное обучение, нейросети, генетические алгоритмы и всё такое) пока внедряется скорее как инвестиции в будущее, так как решения пока еще сильно узкоспециализированные и ресурсоемкие для задач небольшого тиража. И поэтому такой популярный лозунг «Всё, что умеет делать машина, должна делать машина» прагматично дополнить уточнением: «Всё, что машина умеет делать лучше человека за ту же стоимость, должна делать машина».
Обычно зависимость такая: чем больше выигрыш в скорости, тем сложнее внедрение и меньше общеприменимость. Это логично: узкоспециализированные решения эффективней.