Кухня. Выгородка – опять же из камня. Столы и лавки – опять же из снарядной укупорки. Очаг – из вбитых в землю снарядных гильз. Незатейливо, но функционально.

А в отсутствие палатки обходились таким вот шалашом. Почти по Ильичу.

Прямые иностранные инвестиции со стороны Кении идут в первоочередном порядке в экономику Эфиопии. Даже в военном (!) 2021 году они составили 60,2 млрд кенийских шиллингов ($440,7 млн). Уганда и Танзания по итогам того же года были на втором и третьем местах: 56,3 млрд шиллингов ($412 млн) и 51,5 млрд шиллингов ($377 млн), соответственно.

https://www.theeastafrican.co.ke/tea/business/ethiopia-leads-in-kenya-s-foreign-investments-4228636

В связи с началом гражданской войны в Судане в Эфиопию намерено вернуться большинство из находившихся там 73 тыс. тыграйских беженцев, которые также в свое время бежали от гражданской войны из Эфиопии в Судан.
Протяженность судано-эфиопской границы составляет около 1600 км. Имеются три погранперехода – по одному в нацокругах Тыграй, Амхара и Бенишангуль-Гумуз. Наибольший наплыв беженцев из Судана наблюдается на погранпереходе в Мэтэмме (Амхара).

https://reliefweb.int/report/ethiopia/ethiopia-population-movement-sudan-dref-operation-appeal-ndeg-mdret030

Гуманитарная обстановка в Судане на 8 мая с.г.

Через ссылку в соцсетях случайно вышел на чрезвычайно интересный – в плане информативности – полуторачасовой документальный фильм с элементами реконструкции о военно-воздушных силах Эфиопии, снятый государственной Эфиопской телерадиовещательной корпорацией (EBC/etv) на очень даже профессиональном (в нашем понимании) уровне. Фильм называется «Сэмайю йення ноу» (ሰማዩ የእኛ ነው) – в переводе на русский «Небо – наше». Фильм свежий – недельной давности.

Посмотрел, обновил свою базу данных и буду последовательно – запись за записью – делиться наиболее интересными моментами. Фильм на удивление информативен, что удивительно при эфиопском-то пристрастии «шифровать» всё, что относится к вопросам национальной обороны и безопасности.

Начну с того, что дам общие виды , главной базы ВВС – военного аэродрома Харэр-Меда (ሐረር ሜዳ) в городе Бишофту (ቢሾፍቱ). Бишофту – это оромайский вариант более привычного нам, «ветеранам жвижения», амхарского топонима Дэбрэ-Зэйт (ደብረ ዘይት); он существовал и в имперский, и в революционный период – до 1955 года так вообще в качестве основного варианта, а после в качестве альтернативного и приводился на картах в скобках. После переучреждения эфиопского государства на федеративных началах города Дэбрэ-Зэйт и Назрет, вошедшие в национальный округ Оромия, получили в качестве основных оромайские названия, в том числе Назрет (ናዝሬት) стал Адама (አዳማ). Здесь уместно будет напомнить, что в имперской период многие топонимы были связаны с христианским вероучением и Эфиопской церковью. Тот же Дэбрэ-Зэйт переводится на русский, как Елеонская (Гелеонская) или Масличная гора – одна из наиболее высоких гор, окружающих Иерусалим. Назрет – и без перевода понятно, что Назарет. Одно время поговаривали и о переименовании Аддис-Абебы (አዲስ አበባ) в изначальный оромайский вариант Финфине (ፊንፊኔ), но, поскольку столица составила особый субъект федерации, привычный всему миру топоним удалось отстоять.

В паре мест в фильме из уст начальника генерального штаба фельдмаршала Бырхану Джулли (ፊ/ማ ብርሃኑ ጁላ) и командующего ВВС генерал-лейтенанта Йильмы Мэрдассы (ሌ/ጀ ይልማ መርዳሳ) прозвучала весьма нелестная оценка периода 1991-2018 годов применительно к авиационной составляющей военной организации эфиопского государства с одновременным реверансом в сторону императора Хайле-Сылласие I и лидера революции Мэнгысту Хайле-Мариама. Начальнки генштаба заявил: «Были у нас до последних дней мая 1991 года профессиональные и хорошо оснащенные ВВС» [с ремаркой «иногда они использовались против своего народа»], но «затем наступила эпоха тотальной разрухи и строительства с ноля» – дословно «из праха в пустоши» (ካቧራና ዳዋ). Командующий ВВС, в свою очередь, вспомнил, как без малого два десятка курсантов-выпускников объединенного летно-технического училища (የአየር ኃይል አካዳሚ) 2015 года выстраивались в очередь, чтобы полетать на единственном, остававшемся в строю реактивном учебно-тренировочном самолете повышенной подготовки L-39C Albatros.

За пятилетие реформ в военной организации эфиопского государства, начало которым положил премьер Аббый летом 2018 года, главная база ВВС и остальные четыре базы (точнее – пять, но две базы используют один и тот же аэродром базирования) преобразились, особенно Харэр-Меда в Бишофту (Дэбрэ-Зэйте). Строительные работы не прекращались даже во время борьбы с тыграйскими инсургентами: построено 20 километров дорог внутри периметра базы, устроено наружное освещение, восстановлен специализированный жилищный фонд, отремонтирован магистральный водопровод, проведено озеленение территории, ведутся работы по модернизации освещения взлетно-посадочной полосы и рулежных дорожек, строительству новых ангаров и обустройству стоянок летательных аппаратов (самолетов, вертолетов и беспилотников). На других базах ведутся аналогичные работы, хотя и в меньших масштабах.

Ниже привожу фотосет из скриншотов. Надеюсь, «ветеранам движения», топтавшим, как и я, бетонку Харэр-Меды, будет приятно вспомнить былое. А всем остальным – просто интересно: в Африке южнее Сахары военная и гражданская авиация Эфиопии – Number One – была, есть и будет.

У нас в семье принято отмечать день Победы дважды: вместе со всеми 9 мая и повторно 11 мая в узком кругу потомков ветеранов Ленинградского фронта, для которых война окончилась на двое суток позже.

Мой дед, Шеповаленко Михаил Ефремович, встретил войну в Западной Белоруссии: его 5-й отдельный железнодорожный полк, расквартированный в Витебске, занимался перешивкой полотна железнодорожной ветки Барановичи – Тимковичи с европейской (1435 мм) на отечественную (1520 мм) колею. В ночь с 21 на 22 июня он, будучи начальником полковой школы (в которой готовили младших командиров – сержантов), отправился за пополнением из Барановичей в Витебск: это его спасло, ибо через сутки-двое подразделения его полка, вооруженные только стрелковым оружием, «раскатали» танки Гудериана, который рвался от Бреста через Барановичи на Минск.

Закончил войну мой дед в Латвии командиром 112-го отдельного восстановительного железнодорожного батальона 13-й отдельной железнодорожной бригады. В Лиепае (Либаве), куда он 11 мая с десятком автоматчиков прибыл на дрезине со станции Вайнёде, дед принимал железнодорожный узел от немецкого майора (коменданта) и еще сутки ждал подход основных сил Красной Армии.

А на этом снимке, сделанном 9 мая 1945 года на станции Вайнёде (ныне несуществующей), дед запечатлен с офицерами его батальона.

С праздником еще раз, друзья!