Литературно 2022 год у меня начался с датской писательницы Тове Дитлевсен. Ну и не буду опускать тот факт, что 2021 ею же кончился. Перед Новым годом я прочитала «Детство», а после - продолжила погружаться в трилогию «Юностью», «Зависимостью» и завершила всё это дело четвёртой книгой «Лица», которая формально не является частью серии, повествование ведётся от третьего лица, а не от первого, имя главной героини изменено, однако эта работа - прямое продолжение истории Тове. Все четыре книги я поочерёдно проглатывала за один вечер, поэтому ощущения от них быстро проскакивали мимо меня, я не успевала погрузиться и проработать в себе всё то, что ощутила при прочтении. А испытала я многое.

Сейчас я осознаю целый феномен Тове - ее литература касается самой глубины, но лишь одним пальчиком, кратковременной вспышкой, при этом оставляя на израненной и вечно одинокой части любого человека неизгладимый след боли. Особенно хочется выделить «Детство», потому что про израненную детством душу пишут не так часто. Детством как таковым, а не разного рода детскими психотравмами, и это важно. Почти пустое, одинаково интересное и ужасающее пространство жизни, крысиные бега между его красотой и уродством. Поражает также затуманенное ощущение времени, удивительное и характерное только периоду детства. Мечты и смелые стремления, доводящие до слез читателя, непременно ассоциирующего себя с ребёнком, этим и любым. Для меня эта книга - манифест того, что сидит внутри глубоко и навсегда. И на фоне атмосферы бессилия столько света и человечности, что аж мурашки по коже.

«Юность» и «Зависимость» для меня все же второстепенные книги, в них иная динамика и читаются они скорее по инерции, ради проживания с Тове ее дальнейших эмоций, ну и конечно из интереса, что происходило в ее жизни дальше. «Юность» - это про игру с жизнью, в ней больше надежды и стойкости, а «Зависимость» не оставляет читателю ни единого шанса вообще ни на что. Думая, ну неужели все так плохо, неужели Тове не справляется с жизнью, книга «Лица», посвящённая ментальному расстройству, окунает в полнейший мрак, который безумно не хочется связывать с «Детством». Это две совершенно разные книги, но обе её, и они настолько Её, что невозможно не оставить в себе тот самый след Тове, о котором я говорила. Эта женщина теперь со мной и с этим ничего не поделаешь, она пишет так, что теряется грань между нами. И это ли не то, ради чего мы читаем подобную литературу?

А здесь я оставлю Её портрет, раз уж на то пошло

Была сегодня в Авроре на спецпоказе Ночи на земле от иноекино, и впечатления с каждым просмотром этой картины все ярче, что просто поразительно. Джармуш создал нечто уникальное, это кино можно с удовольствием пересматривать ещё много десятков лет. Через отличный юмор(!), незамысловатые диалоги, в Нью-Йорке так ещё и со всеми едва возможными для английского языка матами, раскрывается культура повседневности человека и человек сам раскрывается в этой культуре, и все это благодаря Другому и близости, единения с незнакомцем в такси, когда можно быть собой или кем угодно, кем только захочется. По сути «Ночь на земле» - набор короткометражек, связанных между собой идеей интерсубъективности, которая показательно проявляет себя в тесном пространстве автомобиля. Это кино трогательное, веселое и при этом очень грустное, оставляет неизгладимое послевкусие жизни и любви к человеку, простому и всегда немного трагичному. Смотреть только в оригинале с субтитрами, иначе смысла нет!

Жизнь всегда шире, чем мы ее осмысляем. «Опыт всегда будет раздражать наш разум», как-то так писал Кант.

Сциентисты ограничивают понятие опыта, сужают всё возможное богатство действительности. Когда Достоевского назвали психологом, он сказал, что отказывается от этого звания, потому что считает себя реалистом: он выступал за то, что нельзя редуцировать действительность к эмпирическому опыту, нельзя сводить к психологизму, иначе мы отказываемся от элемента человеческой свободы. Надо идти от конкретного человека, конкретной жизни. Существование одного человека всегда первично перед существованием какого-то дискурса.

Тоже самое со смыслом жизни.
Если теоретизировать смысл жизни, это будет приводить к фрустрации - жизнь никогда не будет соответствовать смыслу, который мы ей задаём. У Достоевского жизнь идёт прежде смысла жизни, тоже самое как жизнь прежде теории.

Главная "Горького" сегодня.

Война - это сдвиг привычных парадигм, попытка поставить «на паузу» повседневные ритуалы, на которых и строится наша мирная жизнь. Это подмена жизни на страх, бесконечных душевных порывов на клетку.
Самое важное, что можно сделать сейчас - это продолжать жить, делать то, что делаешь каждый день, выполнять свою работу, учиться, готовить, гулять, любить и мечтать. Иначе возьмут в «плен» не только нас, но и наш дух. И тогда мы проиграем.

Сейчас занимаюсь изучением Мартина Бубера. Родившегося в Вене, выучившегося и долгое время прожившего на территории Германии еврейского философа, теолога, сиониста. Сиониста не столько политического, сколько культурного, считающего, что государство, общая территория вторичны по отношению к единству духовному, культурному. Это был очень необычный человек, проповедующий идею о двунациональном государстве, мечтающий об арабо-еврейской дружбе, что как тогда, так и сейчас было чем-то безусловно немыслимым. Для него было важно тогда, когда государство находилось на стадии становления, сформировать такое отношение, которое позволит избежать последующих войн.

Он до конца своих дней боролся за диалог человека с человеком, народа с народом, и даже уже в Израиле, после самого трагичного периода в истории еврейского народа - Второй мировой войны, когда законодательно практически все немецкое было запрещено (даже Вагнер был запрещён к исполнению), Бубер считал, что западная Германия заслуживает того, чтобы установить с ней дипломатические отношения и восстановить дружбу между евреями и немцами. Кстати, в конце-концов это и произошло, дип. отношения были восстановлены, постепенно отношение к немцам в Израиле менялось, принималась помощь от ФРГ, и до сих пор Германия выплачивает компенсации, финансируя деятельность многих культурных центров евреев.

В своей книге «Я и Ты», опубликованной на немецком языке, он предлагает мысль, характерную экзистенциальной философии, о том, что всё наше существование - это на самом деле диалог между Я и Ты. Человек только через диалог может осознавать себя как человека, понимать, кто он такой.
Я выделяется из Мы именно тогда, когда начинается противопоставление себя через диалог с другим. Оно - это весь материальный мир, например, для Адама и Евы материальным миром были яблоко и змей. Это материальное влияет и на самого человека, и на Ты, меняя их обоих. Постоянно вмешивается Оно, и от того, в какой степени на диалог будет влиять Оно, зависит равновесие.

Опубликована переписка с его другом Хаммаршельдом, шведом, генеральным секретарем ООН, и темой переписки было видение мира: как создать мир, в котором не будет войны. Увлечение хасидизмом заложило в нем твёрдую веру в человека как всегда достойного заботы и надежды даже в самых кризисных ситуациях, и в условиях антисемитской Германии 30-х он шёл к людям, говорил с ними, пытался сохранить в них искру веры, в том числе в то, что они не оставлены.

В продолжение темы Бубера

«Оно-человечество, воображаемое, постулируемое и пропагандируемое, не имеет ничего общего с воплощенным в жизненной действительности человечеством, которому человек говорит истинное Ты»

Лучше всего подготовлен к самосознанию человек одинокий — "кому удалось в этом опустошающем одиночестве встретиться с самим собой, в собственном "Я" увидеть человека, а за собственными проблемами — общечеловеческую проблематику".

"В ледяной атмосфере одиночества человек со всей неизбежностью превращается в вопрос для самого себя", и тогда человек приобретает опыт самопознания.

Хотя даже есть, чем поделиться сейчас

Стихотворение Гейне про «проклЯтые вопросы», которые начались еще с книги Иова

И любимая аллюзия на него Бродского

«Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.»

Занимательный вариант досуга на вечер - читать с близким человеком по очереди друг другу самые разнообразные письма из этого сборника. Мне нравится выбирать по названию или открывать рандомную страницу. Можно наткнуться на что угодно: письмо Марии Стюарт, написанное за 6 часов до того, как ей отрубили голову, письмо бывшего раба своему бывшему хозяину через год после освобождения, послание Рэя Брэдбери своему преданному читателю о том, почему мы должны бояться не роботов, а людей, ну и многое другое. А вообще здесь не только письма «легендарных» людей, как написано на обложке. Есть и трогательные, и смешные, и пугающие, и любовные, и все такие человеческие.