Алексей Кардаш запустил опрос о самых влиятельных за последние десять лет русскоязычных философах. Нахожусь сейчас в рейтинге, следующем за топ-5 (лидирует Антон Кузнецов). Опрос продолжается, ещё не поздно проголосовать.

#о_философии

Уже несколько дней идут ожесточённые дебаты о том, кто самый влиятельный русскоязычный философ. Началось всё со слива доклада Евгения Цуркана. В списке подозрительно преобладали сотрудники филосфака МГУ, а себя автор опроса трогательно поместил на первое место. В ответ на это Алексей Кардаш решил провести собственное исследование. Особенность последнего в почти полном отсутствии методологии. Уровень экспертизы не задан, участвовать может любой прохожий. Кроме того, практически нет ограничений в выборе кандидатов. Поэтому с академическими философами вроде Вадима Васильева соседствуют уже умершие (Лосев, Ильенков, Мамардашвили) и даже кандидаты-шутки (Тесак). Насколько я понимаю, сам Алексей считает это не багом, а фичей. Мол, сначала получим предварительные данные, предложив общественности самой разобраться, как она понимает выражение «самый влиятельный за десять лет русскоязычный философ», а потом уже будем вводить критерии.

Изучать, кем и как представлена сегодня в публичном поле философия, интересно и важно. Только не надо пренебрегать социологическим инструментарием. Во-первых, насколько широко трактуется термин «философ»? Это человек с соответствующей академической аффилиацией/философским образованием? Или запишем сюда также успешного CEO и рассуждающего о жизни бомжа? Во-вторых, что разуметь под публичностью? Допустим, человек раз в полгода читает доклады на крупных конференциях. Этого достаточно, чтобы назвать его публичным философом? Или речь только о невылезающих из популярных подкастов, образовательных платформ и эфиров федеральных телеканалов? Опять-таки, корректно ли сравнивать корифеев науки, не представленных в соцсетях, и аспирантов, ведущих Telegram-каналы? В-третьих, что значит «влияние»? Это вклад в академическую философию? Заслуги в популяризации философии (русскоязычной и зарубежной)? Оригинальные идеи, определившие интеллектуальную судьбу многих? Или просто некая авторитетность: ссылайтесь на такого-то, вот у него правильно написано? И это только вопросы, касающиеся вариантов ответа. Молчу об ограниченности выборки респондентов, явственной как в кейсе Цуркана, так и у Кардаша.

Кто-то видит в этих спорах симптом количественно-конкурентного мышления капитализма. Я же – хоть полностью и не списываю сей фактор со счетов – склонен связывать происходящее с безутешностью, недавно столь удачно и своевременно ухваченной Колей Герасимовым. В условиях всеобщей безрадостности, материальной неустроенности, отсутствия интересных проектов, варения в собственном соку и т.п. профессиональное сообщество начинает заниматься фаллометрией: мы живём, как говорит один философствующий олигарх, за чертой бедности, но давайте хотя бы решим, кто круче.

#дискуссии

Никита Сюндюков в этом году невероятно плодовит на книжки. Не успел он летом отгастролировать по городам и весям с презентацией своего «Достоевского», как уже анонсировал «Немоту». Новая работа обещает быть введением в историю русской философии, да непростым. Фигуру исследователя принято исключать, дабы дознание истины получилось беспристрастным, но здесь она, наоборот, вписана в канву исследования и в нём же раскрывается. Предзаказ здесь.

#дружеский_репост

На канале высокочастотный писк и настроечная таблица. Скоро вернусь с лонгридами про мортализм у Отцов Церкви.

А пока подписывайтесь на МетаТеорию. Популярно о философии, богословии и психологии. Сдобрено мемами для элиты всех сортов.

#дружеский_репост

Вышел новый Вестник ПСТГУ с моей статьёй о христианском мортализме XVI–XVII вв. Рассказываю в ней, что физикализм по проблеме души – это не только следствие доминирования научного мировоззрения, но и наследник традиции, существовавшей с начала христианского богословия и возродившейся в спорах протестантских авторов.

В следующей статье, над которой уже работаю, покажу, как эта материалистическая традиция, собственно, зародилась.

О выходе журнала узнал из поста Ивана Девятко, прорекламировавшего также моих морталистов. (Вообще, в теоретической плоскости мы с ним оппоненты. При этом в жизни милейше общаемся и сотрудничаем. Вот что бывает, когда за дело берутся джентельмены и гигачады научного диалога.) В долгу не остаюсь и в порядке взаимной любезности призываю всех почитать статью Ивана. Это хороший текст о том, что дискуссии о душе сегодня образуют перекрёсток, на котором встречаются философия сознания и теология, и что эти встречи полезны для обеих.

#статьи
#христианский_мортализм
#христианский_физикализм

Совместимо ли христианское вероучение с материалистическим мировоззрением? На первый взгляд кажется, что с большим трудом. Однако, несмотря на то, что обычно христианство предполагает дуализм тела и души, в его истории существовали и более материалистические взгляды на человеческую природу. В своей статье Алексей Павлов рассказывает о современном возрождении таких взглядов, о христианском физикализме.

Пристало ли рассуждать о безутешности философам-аналитикам? Мы с Николаем Герасимовым говорим: да! Нам удалось не только формализовать проблему безутешности, но и осуществить философский перформанс: ранее входивший в пропозицию термин «Другой» изглажен с доски истории.

Осталось откалибровать терминологию: если речь про метод, то лучше «нытинг», а если про тезис/теорию, то – «нытизм».

Рассчитываем, что бесценные интеллектуальные ресурсы не затрачены даром, и сие исследование, чей вред сомнителен, а польза очевидна, зачтётся нам в ежегодной отчётности.

#смешное

Не раз пытался писать здесь что-то окромя философии, и каждый раз ничего хорошего из этого не выходило. Потому оставил кесарю кесарево и завёл отдельный канал для щитпостинга и оффтопа. В качестве затравки: рассказываю, что это за японская группа такая, на которую сослался давеча Дугин.

#этот_канал

Фёдор Гиренок – не та персона, которую ожидаешь встретить в этом канале. Уж слишком много у меня претензий к тому, как он философствует и к каким выводам приходит. Но ради Пушкина готов пойти на многое. Если б меня спросили, на какие произведения следует оглядываться начинающему писателю, я бы, не колеблясь, начал список с «Капитанской дочки». Это эталон литературного русского языка. Лучше не было ни до, ни после.

31 октября, в канун богомерзкого Хэллоуина, Фёдор Иванович расскажет о демонах сознания Пушкина и ответит на вопрос, почему страх сойти с ума – не болезнь, а путь к прозрению. Что-что, а в оригинальности Гиренку не занимать, и незамыленный взгляд на классику всегда ценен.

👻 Лекция «Почему Пушкин боялся сойти с ума?»
🗓️ 31 октября, 19:30
📍 Лекторий Сарёнок (Малая Никитская 20с1)

Билеты тают как рассудок в туманном Петербурге.

#дружеский_репост

В разговоре с глазу на глаз о. Феогност Пушков напомнил, что у Тертуллиана телесны не только душа, но и Бог. Это справедливое замечание. Мариан Амбрози предлагает называть тертуллианову онтологию корпореализмом (от англ. «corporeality» – «телесность»). Представить её можно как конъюнкцию двух тезисов:

(1) Всё существующее телесно.

&

(2) Духовные сущности телесны.

Первый тезис Тертуллиан проговаривает в «О плоти Христа». («Всё, что существует, есть своего рода тело; бестелесно лишь то, что не существует». Тертуллиан. Избр. соч. М.: «Прогресс», 1994. С. 174.) В свою очередь, под духовными сущностями понимается диапазон сущностей от душ до Бога, ангелов и бесов. (Термин мой, Амбрози его не использует.) Телесность Бога Тертуллиан прямо обозначает в «Против Праксея». («Ибо кто же станет отрицать, что Бог есть тело, хотя Бог есть дух? (Ин. 4:24)?»)

Оба тезиса взяты из стоической метафизики. Почему из неё? Известно, что до принятия христианства Тертуллиан был стоиком. Кроме того, трактаты Тертуллиана направлены против гностиков, отрицавших воскресение тела и наличие у Христа человеческой природы. Намерением апологета было пройти между Сциллой гностического дуализма и Харибдой эпикуреизма, пусть и признающего бытие (тоже телесное) богов, но отрицающего выживание души после смерти.

Материализм – как вариант онтологического монизма – исключает существование нематериальных вещей. Именно поэтому корпореализм не может называться материалистической теорией. Прав на это больше даже у эпикурейской метафизики, не отрицающей реальность души, но признающей её смертность. А у корпореализма их нет вовсе.

Проблема этой концепции в том, что она представляет собой решение на словах: душа объявляется материальной, но дуалистический дискурс фактически сохраняется. Да, в III в. корпореализм позволил подорвать авторитет еретиков-гностиков. Однако в наше время проку от него мало. Тщетность подобных подходов в философии сознания показал Макгинн на примере глобального ментализма: объявление ментальных свойств фундаментальными не избавит нас от провала в объяснении. Проблема души – это, по сути, проблема сознания, помещённая в контекст христианского мировоззрения. Т.е. к трудностям, касающимся объяснения природы ментального, прибавляются трудности богословского и экзегетического порядка. Вряд ли тут поможет простая замена слов.

P.S. Упреждая некоторые вопросы и возражения. Я локальный христианский физикалист – не верю в нематериальную душу, но допускаю, что Бог может быть нематериален. Точнее, я агностик по вопросу о природе Бога, и эта позиция представляется мне единственно корректной и благочестивой. Иван Девятко скажет: если ты веришь в Бога, что мешает допустить нематериальные души? Мол, сгорел сарай – гори и хата. Ответ: что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Я готов поступиться принципами в случае Бога, но в случае человека буду размахивать бритвой Оккама до тех пор, пока можно решить проблему души, не расширяя физикалистскую онтологию и не идя вразрез с Писанием.

#христианский_мортализм
#христианский_физикализм

Если вам понравился предыдущий пост о метафизике Тертуллиана, читайте. Если нет – пропускайте, поскольку дальше я продолжу закапываться в эту тему.

Похоже, «корпореализм» – весьма удачный термин, поскольку схватывает различие между древним материализмом и современным физикализмом. Для древнего человека материальное – это то, как физический мир дан в наглядном опыте. Античный атомизм постулировал существование неделимых частиц, но они понимались просто как элементы среднемасштабных, доступных человеческому восприятию объектов вроде камней, деревьев и планет. Используя терминологию Уилфрида Сэлларса, можно сказать, что древний материализм служил отражением явленного образа мира (the manifest image). По мере развития науки знание о микромире углублялось. Квантовая физика дала понять, что физический мир на микроуровне отличается от того, каким мы знаем его на макроуровне: в некоторых случаях он существует словно по иным законам.

Соответственно, в древнем материализме все сущности мыслятся по аналогии с явленными объектами, – т.е. тем, как физический мир дан в человеческом опыте, не расширенном при помощи инструментария современной науки, – и им приписываются базовые свойства явленных объектов. Вероятно, мы можем открепить лейбл «корпореализм» от онтологии Тертуллиана и использовать его по отношению к другим версиям древнего материализма, круг которых широк: от упомянутого атомизма Демокрита и Эпикура до некоторых материалистических онтологий Нового времени (например, Гоббса, чья онтология напоминает тертуллиановскую).

В этом смысле античный и нововременной тнетопсихизм – это также корпореализм, поскольку мыслит душу как пусть телесную, но отдельную субстанцию, находящуюся внутри тела. Существенный шаг в сторону от примитивно-субстанциалистского взгляда на ментальное происходит лишь во времена Ричарда Овертона, предлагавшего отказаться вовсе от идеи души и говорить вместо этого о наличии у человека рациональной способности.

#христианский_мортализм
#христианский_физикализм

День философии в этом году будет отмечен конференцией, о которой никто не просил, но которая давно напрашивалась. Тема – полезность философии в бизнесе. Среди спикеров такие глыбы, как Владимир Нишуков, Юрий Сапрыкин, Пётр Резвых, Александр Витушинский и Антон Кузнецов.

20 ноября, Москва, клуб Quercus.

#дружеский_репост

Илон Маск заявил, что скоро мы сможем жить вечно, загрузив наши сознания в роботов Optimus. Насколько я понимаю, речь идёт о создании языковых моделей, хранящих в базе данных наши убеждения и воспоминания, а также имитирующих наши психологические черты.

Поправьте, если я давно не занимался философией сознания, закопавшись в богословии, но, по-моему, это не то, что мы ждём от гипотетической технологии загрузки сознания. Загружая сознание в компьютер, я рассчитываю, что это предотвратит прерывание континуальности моего сознательного опыта – неизбежного следствия смерти. (Если, конечно, мы признаём супервентность ментального на физическом.) Однако этого явно не произойдёт в кейсе Маска, поскольку его андроиды работают под управлением ИИ, у которого на сегодняшний день нет феноменального сознания. Кроме того, всё равно стояла бы проблема того, чтобы результатом загрузки сознания было восстановление моей личности, а не дублирование – создание двойника, с которым я имею общие воспоминания, убеждения и т.п. до момента, когда тот активируется, и его психологический опыт перестаёт быть идентичным моему.

Иная трудность касается сопоставимости нынешнего ИИ и человеческого интеллекта. В функционалистском смысле создать цифровую копию человеческого сознания – значит создать цифровые аналоги нейронных коррелятов человеческого сознания, играющих аналогичные каузальные роли. Моих скромных компетенций хватает только для того, чтобы осторожно говорить, что человеческий ум устроен намного сложнее. Оптимус-Павлов будет козырять моими фразочками, понимать разного рода узкие контексты и отвечать примерно так же, как я, но не будет главного – он не будет мыслить как я, личность на базе человеческого мозга.

На мой взгляд, снэпшот Маска – это такой ментальный памятник. Мы не требуем от памятника Пушкину анатомической точности: достаточно определённой степени сходства. Опять-таки, мы не ждём от памятника, что он обеспечит человека, на которого он указывает, бессмертием. Во всяком случае, в строгом смысле, а не в смысле: «Не зарастёт народная тропа».

Писал этот текст, и вспомнился японский мультик, увиденный в глубоком детстве. Что-то про ребят, пилотирующих мехи – огромные человекоподобные боевые машины. Один из героев погибает, и остальные создают его копию – не то на органической, не то на цифровой основе. Копия идентична оригиналу в психологическом смысле, но ясно, что технически она уже другая личность. Это понимают как окружающие, так и сам двойник, терзающийся компексом самозванца и виня себя в том, что не оправдывает ожиданий команды. Забавно, почти ничего о мультфильме не помню, но эта пронзительная деталь в памяти пятилетнего ребёнка отпечаталась.

#загрузка_сознания

Согласно опросу НАФИ, 29% респондентов считают, что бытие определяет сознание, и 43% – что сознание определяет бытие. Первый вариант чаще выбирают мужчины, второй – женщины.

Могу понять, чем мотивирован опрос: философский вопрос о первичности сознания или бытия – едва ли не единственный, который известен российскому обывателю. Однако это не отменяет его неудачности.

Во-первых, есть сомнение, что даже этот вопрос, знакомый благодаря недавнему по меркам истории господству марксистско-ленинского дискурса, был понят правильно. Предположу, что львиная доля опрошенных рассуждала так: мои решения, принятые сознательно, изменяют мир – значит сознание определяет бытие. Многие, видимо, вообще не поняли суть вопроса, но их голоса зачли.

Во-вторых, вопрос относится к ленинистскому узусу, который в этом пункте восходит к методологическим проблемам классического марксизма. Последний в значительной мере наследовал методологию Гегеля (в частности, его диалектику), но отбрасывал учение о Духе.

Поставить вопрос о первичности сознания или бытия – значит спросить на языке марксизма-ленинизма прошлого столетия, придерживаемся ли мы идеализма или считаем, что сознание детерминировано экономическими отношениями. (Это, к слову, тоже странный тезис. Легко представить, как определённый тип экономики формирует определённые ценности и убеждения, однако так нельзя сказать о сознании как биологическом феномене. Впрочем, марксизм всегда грешил недостаточной точностью в употреблении этого термина. Поэтому даже для некоторых современных марксистов нет разницы между сознанием как продуктом нейронной активности мозга и «классовым сознанием».)

Замечу, что теизм – не идеализм. И субстанциальный дуализм – не идеализм. И даже теории, постулирующие фундаментальность ментальных свойств, неверно так называть. (Если, конечно, мы не используем термин «идеализм» просто как ярлык, обозначение для всех позиций, не соответствующих диалектическому материализму в его утверждённой партией формулировке.) Идеализм – это тезис, делающий краеугольным камнем нашей онтологии идею (абстрактное понятие), что бы в данном случае это ни означало.

Зачем ставить вопрос о первичности сознания и бытия в наши дни, неясно. Системы Канта, Шеллинга и Гегеля – прекрасные предметы историко-философских исследований. Я могу понять, как можно вдохновляться этими мыслителями, обращаться к их концепциям и т.п. Однако мне не понятно, как можно сегодня быть кантианцем, шеллингианцем или гегельянцем. Показательно, что Стросон выуживал из Канта то, что может быть ценно вне его трансцендентального идеализма, аналитические марксисты «Сентябрьской группы» очищали марксизм от остатков гегельянства, а питтсбургские гегельянцы сместили внимание на проблему соотношения семантики и прагматики. У меня нет экспертизы в континентальной традиции, но предположу, что там дела обстоят так же, и никто в трансцендентальное единство апперцепции или Абсолютную Идею сейчас всерьёз не верит.

Надушнил, конечно, мама не горюй, хоть скафандр надевай. Но опрос и впрямь удивительно анахронистичен. Это как спросить в День автомобилиста: «Что лучше, "Волга" или "Победа"?» Ну, а ещё моё негодование – верный признак того, что прогресс в философии, вопреки расхожему мнению, всё-таки есть.

#о_философии