И немного атмосферы с показа Hermès в Palais d’Iéna: большинство гостей моментально переосмыслили функционал приглашения, превратив его в веер.
В Париже стабильно выше 30°C, а на следующей неделе обещают все +37 — спасибо моде за практичные форматы.

На мне: рубашка Carven, брюки Leset, сумка Bottega Veneta, ботинки Le Monde Beryl.

#parisdujour

После трёх часов французского срочно понадобилась моральная компенсация, так что после курсов зашла в любимый Saint Laurent Babylon на Левом берегу.
Долго вертела в руках золотой Opinel No. 8 — классический французский нож в версии Saint Laurent: чёрная матовая ручка из дерева, золотистое лезвие — подарок, мягко скажем, с характером.
Но какие времена — такие и сувениры)

В итоге ушла с книгой любовных писем (в некоторых ситуациях — куда более опасный инструмент).

Один из моих любимых спотов на Rive Gauche — уже писала о нём вот здесь.

#parisdujour

Видимо, я в своей эре Кэрри Брэдшоу: через день выгуливаю бирюзовые босоножки Manolo Blahnik, которые, как мне казалось, будут просто стоять экспонатом на полке.

Любимые капри этого лета, Present&Simple, очень французский кардиган, Leset.

Плюс: джинсы Agolde, которые уже протёрлись до дыр (не могу найти замену), жакет Celine и лучшая базовая футболка, неожиданно найденная в Massimo Dutti — с идеальной проймой.

Пост про тело

В комментариях всё чаще стали появляться комплименты и вопросы о том, как я держу форму — благодарю и отвечаю в формате лонгрида выходного дня.

Худела я, примерно, всегда — с того самого момента, как осознала, чем хочу заниматься.
В 14 лет я купила первый номер Harper’s Bazaar и пропала.
У моды есть обратная сторона, о которой юные девушки редко думают, когда влюбляются в этот мир туфель и самовыражения. Одна из таких сторон — установка, что нельзя быть слишком худой. Можно быть только ещё худее.

Не могу сказать, что у меня когда-то была запущенная форма РПП, но в той или иной степени это касается почти всех, кто работает в индустрии, и я не исключение.

⸻

Вес

Мой вес колебался от 52 кг (обычно совпадало с влюблённостью или расставанием) до 68 — максимум времён ковида, когда единственными развлечениями были пицца и сериалы.
Средний вес — 62–64 кг — для моего роста (170 см) это норма, но не по модным стандартам.
Много лет моей золотой мечтой было весить 55, а лучше — 50 кг.

Сейчас я понимаю: цифры на весах не имеют ничего общего с реальной формой или самочувствием.
Но со старыми привычками расстаться было непросто.

⸻

Спорт

До определённого момента регулярного спорта в моей жизни не было. В 27 лет мне сделали операцию по удалению грыжи в пояснично-крестцовом отделе — по абсолютным показаниям.
Я буквально заползла в приёмную своего хирурга, и меня приняли без записи и очереди.

С тех пор к напутствию «укрепить мышечный корсет» я подошла со всей степенью серьёзности — и пошла в зал.

⸻

Тренировки

Тренажёры пугали, прыгать было нельзя, плавать было скучно и мокро.
Методом проб и ошибок я нашла своё: пилатес, йога, барре — желательно в горячем зале.
Подходит не всем, но мне — идеально.
Быстро и по делу.

С апреля прошлого года я занималась суперактивно:
3–4 полноценные тренировки в неделю (иногда и 6, полумеры — это не моё).
Плюс Париж открыл для меня новый способ передвижения — пешком.
Здесь это и приятно, и познавательно.

⸻

Питание

Даже при таком ритме можно быть сильной, подвижной — и всё равно далёкой от формы своей мечты. Поэтому дальше — о еде.

Как и многие, я постоянно сидела на диетах: к лету, к Новому году, к неделям моды.
Пока не поняла: единственный рабочий подход — системный.

Первый мой диетолог была, ну, крайне специфической.
Меню состояло из тыквенного пюре по часам и обязательно (!) самосваренного супа из капусты с луком.
Потом, по рекомендации, я пришла к адекватному специалисту, который объяснил основы нормального питания.
Так в моей жизни появились зелёные салаты.

С диетологом мы работали недолго — около трёх месяцев. Мне сложно даётся контроль, а ежедневно отправлять фотографии еды кому-то — в какой-то момент стало казаться странным.
Но я сделала для себя важные выводы и дополнила систему под себя.

Я не на диете и ничего себе не запрещаю.
Картофельное пюре, фри, круассаны, сыр, алкоголь — всё это есть в моей жизни.
Вопрос — в количестве и сочетаниях.

80% времени я питаюсь правильно.
В остальные 20% — ем, что хочу.
Если бы я была к себе строже, результат пришёл бы быстрее.
Но мне и так ок, я человек)

⸻

Интервальное голодание

Я почти никогда не завтракаю. Первый приём пищи — в районе 12–14 часов.
Так я держу фастинг.
С утра — стакан горячей воды и чёрный кофе.
Такой формат работает для меня, но не факт, что подойдёт кому-то ещё.

Мой первый приём пищи — салат из зелёных листьев с белком, без соли, с одной ложкой заправки.
Я не ем яйца, почти не ем молочку (иногда — сыр и масло, но во Франции этого не избежать).

Если хочу сладкое — ем ягоды.
Не хочется ягод — съем яблоко.
Хочу круассан — съем круассан. Но только тот самый, из моей булочной, до которой нужно дойти пешком и купить по дороге масло и джем.

P.S. Фотографии разной степени сухости и отечности прикладываю для полноты картины, тк движение веса в рамках 1,5-2 кг в течении цикла для женщины — это норма.

Продолжение ——>

Смахну пыль с рубрики #стайлсториз съёмкой, над которой я работала в мае для бренда Lavarice.
Расскажу немного о процессе — и о том, как работать с одеждой, которая которая требует больше режиссуры и контекста.

В стайлинге есть несколько ключевых инструментов.
Первый — это, конечно, сама одежда.
Если мы снимаем кутюр, то подойдет и студия, и самая облупленная парижская стена — в любом случае получится насыщенная картинка.
Этим приёмом часто пользовались Марк Бортвик и Юрген Теллер: когда одежда говорит сама за себя, ей достаточно самого простого фона.

С кутюром всё понятно — но это редкость, скорее клиентская или редакционная история.
В большинстве съёмок, особенно для кампейнов брендов, мы работаем с коммерческой, понятной одеждой.
И вот тут начинается настоящая работа стилиста.

Для Lavarice стояла задача показать новую спортивную капсулу: топы, лосины, шорты — базовые и простые по форме вещи.
Чтобы они выглядели эффектно, стилисту (или креативному директору съёмки — а я, как бывший фэшн-директор, часто совмещаю эти роли) нужно продумать драматургию и визуальные акценты: за счёт чего всё соберётся в цельную историю, которую захочется разглядывать.
А как мы знаем, живой интерес — это нередко и есть тот самый импульс к покупке.

Я убеждена, что на съёмке не бывает «второстепенных» людей: то, как фотограф видит, как стилист строит образ, как визажист работает с кожей, а парикмахер — с волосами, равноценно важно.
Я даже не говорю о хорошем продакшене — кто с ним однажды работал, тот знает, что нет пути назад.

Но модель, которая чувствует своё тело и умеет с ним работать — это всегда огромный бонус.
Я подхожу к кастингу очень внимательно и до последнего готова биться за ту опцию, которая кажется мне точной.
Потому что именно модель может сделать кадр — или не сделать его вовсе.
В случае с Соней, именно её экстра-спортивные навыки дали ту самую магию, которую хотелось получить.

Ещё один момент: я не фанат агрессивного аксессорайзинга.
В этой съёмке было всего несколько деталей: винтажные очки, поношенные кроссовки, повязка на лоб — или просто шнурок вместо неё.
Хотелось сохранить ощущение жизни, момента, в котором ты выходишь из дома, забыв всё нужное,
и просто перетягиваешь волосы тем, что попалось под руку.

Теперь немного продакшн-драмы.
В сокровищнице Авито был проведён экспресс-ресёрч, и мой гениальный ассистент собрала все нужные вещи буквально за сутки.
Все, кто со мной работают, знают: мои самые яркие идеи обычно приходят за день до съёмки)
Поэтому те самые кроссовки нам везли на блаблакаре из Чебоксар, а очки прилетели из Барселоны.

Съёмочная команда:
• Фотограф: Маша Михеева
• Стайлинг и креативный дирекшн:
Катя Табакова
• Модель: Соня
• Мейк и волосы: Юлия Исаева
• Продакшн и кастинг: Карина Чистякова
• Идейный вдохновитель и основательница бренда: Лана

P.S. самый трогательный момент съемочного дня — на стадионе к Лане подошла девушка и сказала:
«Спасибо вам огромное за то, что вы делаете такие классные и доступные людям вещи».