В киоске меланхолично скучал дядька-продавец. У него за спиной бормотал старый телевизор, а сам он безразлично наблюдал за мухой, которая ползала по заставшей ещё Берлинскую стену пачке чипсов.

— День добрый, — говорю, — мне, пожалуйста, егерьмейстер и вон тот лимонад.
— Вот, пожалуйста. С вас девять евро.

Отсчитываю дядьке деньги, сам в душе радуюсь, как здорово у меня получается практиковать немецкий, ну прям без пяти минут бюргер. Складываю товары в шоппер, довольный собой, как вдруг продавец решает завести смолток:

— А что вы вообще думаете по поводу мотива исповедальности в поэзии раннего Генриха Гейне? Как вам это стремление к самообнажению в «Северном море?»

Нет, я предполагаю, что он как-то так и сказал, ну или как минимум что-то похожее, потому что я не понял ни-ху-я, ни единого слова, как будто он резко переключился с немецкого на тилимилитрямдский, но делает вид, будто так и надо. По интонации понятно, что он задал вопрос, но по звучанию он не походил ни на один из тех, на которые я мог бы ответить. Начанаю потеть:

— Простите-извините, у меня немецкий пока очень плохой, ничего не понял.

Дядька посмотрел на меня внимательно, крякнул и уже на английском сказал:

— Я говорю, по глазам вижу, что вам не хватит. Возьмите литр!

Ишь ты блядь предсказатель. По глазам он видит. По блестящим)

В общаге живёт женщина, с которой я периодически пересекался на кухне — она почти всегда в одно и то же время приходит варить какие-то супы, гуляши и прочие сложные блюда. Знакомы мы с ней не были, и вся коммуникация ограничивалась коротким «халло» и дежурной улыбкой. Но что-то в этой женщине было... своё. Может, супы, может, выражение лица — встревоженно-умудрённое, немного грустное.

В общем, я почти не удивился, когда в один из дней она заговорила по-русски. Вот так, спустя четыре месяца, наша общажная русскоговорящая диаспора слегка расширилась. Но меня немного по-доброму насмешила одна вещь. Я вот часто здесь говорю, что не хватает в Германии какой-то душевности: немцы всё-таки сложнее сходятся с людьми, и завести с ними дружбу или даже просто откровенный разговор бывает непросто. А я же лабрадор. Ещё и из России, где в плацкарте первому встречному про всю жизнь рассказывают. Я постоянно забываюсь — и на дежурный вопрос «как дела» по привычке вываливаю всю херню, хотя надо просто отвечать «хорошо» и идти пить своё пиво.

Так вот. Во время разговора с этой женщиной (я забыл спросить её имя, потому что когда со мной говорят незнакомцы, я радуюсь, как собака в парке, и напрочь забываю обо всех социальных нормах) Сашка её спросила:

— А вы тоже в Нью-Йоркере работаете?

Вопрос не праздный, потому что общага корпоративная, и в ней живут сотрудники и их семьи. Женщина загадочно ответила:

— Ой, вы знаете… Это тайна, покрытая мраком...

Мы понимающе покивали — мало ли какие кто тут схемы использует, чтобы жильё подешевле найти? Не осуждаем, с расспросами не лезем, у всех эмигрантов свои скелеты в икеевском шкафу.

А наша новая знакомая, выдержав примерно тридцать секунд паузы, отрапортовала:

— Да родственник у меня один там у вас работает, вот я и…

Недолго, в общем, интригу держала. Прекрасно поболтали, очень хорошая женщина. В следующий раз имя не забуду спросить.

Заметка на полях: с выходцами с постсовка в разведку не ходим.

В Германии сегодня выходной, мы с женой сегодня рабы желудка и слуги гедонизма.

Обычно я не задаю такие вопросы, но что-то в край обленился. О чем вам рассказать?)

На кухне зацепились языками с Люсией — нашей соседкой-немкой, которая живёт в комнате напротив. Разговорились про немецкий язык, культуры и еду. Люсия, которая довольно часто видит меня за плитой, спросила, готовлю ли я обычно что-нибудь из русской кухни.

Я ответил, что нет — потому что блюда русской кухни, как правило, требуют немало времени. И Люсия рассказала, что на другой работе у неё была русскоязычная коллега — и вот она иногда приносила на обед вкуснейшие русские орешки.

Стал перебирать в голове, что за орехи такие у нас в России растут, что приводят людей в такой восторг. Фундук, кешью, грецкие, кедровые — всё не то. Путём долгих расспросов и уточнений я наконец выяснил, про какие орешки шла речь.

Про те, что с варёной сгущёнкой внутри.

Минутка образовательного интерактива

Я же человечек далеко не самый умный, многих элементарных вещей не знаю, а удивить меня довольно легко — однажды я минут пять восхищался голубем, у которого не было одного пальца на лапке. Ну да речь не об этом.

С лексической редупликацией мы уже давно разобрались — это даже не база, а попса, неинтересная. А вот вам ещё тема: все мы знаем такие выражения, как Мухосранск, Хуево-Тутуево, Ново-Ебенёво, Усть-Зажопинск. В английском есть аналог — bumblefuck (где шмели ебутся), а в сербском — vukojebina (где волки ебутся). Как и у всего в этом мире, у этого явления есть красивое и заумное название — пейоративный квазитопоним.

В связи с этим новообретённым знанием у меня вопрос: а вы знаете ещё какие-нибудь пейоративные квазитопонимы? На русском языке будет вообще отлично, но если знаете на иностранных — тоже проканает. Хочу собрать список, чтобы потом выёбываться перед друзьями-экспатами.

Хотя кого я обманываю — нет у меня никаких друзей. Просто чтобы выёбываться.

Ладно, в эту субботу я вам кое в чём признаюсь. Иногда меня спрашивают: «Алексей, почему ты постоянно пьёшь пиво?».

Так вот, ребята. Это не прихоть, не блажь и не для удовольствия. Дело в том, что у меня очень редкое генетическое заболевание: мой организм не вырабатывает собственного пива, поэтому приходится добирать его вот таким способом — из внешних источников.

Хороших выходных, не болейте и слушайте свой организм:)

Катана спит в ножнах.
Невыносима жизнь
В утро понедельника.

С добрым 🧡

Если бы я однажды стал тем человеком, которого в лицо знает вся планета, я бы сто процентов нанял себе пиарщика. У меня волосы на заднице начинают седеть, когда я вижу, как какой-нибудь Илон Маск одним неудачным твитом обрушивает акции целой корпорации. Уверен, у инвесторов волосы начинают не только седеть, но и выпадать.

Продуманные коммуникации важны даже на уровне самой обычной и не суперизвестной компании — соцсети сделали из интернета трибуну, а заодно дали людям возможность напрямую напихать в панамку брендам или персонам, которые профакапились. Вот вам пример: компания Adidas однажды написала невинное письмо, в котором были поздравления бегунам, успешно финишировавшим на Бостонском марафоне. Всё бы ничего, но письмо начиналось со слов: «Congratulations, you survived the Boston Marathon!» — «Поздравляем, вы выжили в Бостонском марафоне». Истерика поднялась страшная, ведь всего за четыре года до этого на Бостонском марафоне произошёл теракт.

Или ещё один гениальный ход — Макдоналдс как-то запустил в твиттере флешмоб с хештегом #McDStories, чтобы люди делились классными историями, связанными с этой ресторанной сетью. Вот только под этим хештегом стали появляться совсем другие рассказы: бабушка отравилась, таракан в булке, несварение, смерти, мёртвые коты — ленту заполонил негатив. Сыграли в виральный потенциал — и проиграли.

Вывод простой: чтобы не выглядеть идиотом в глазах своей же аудитории, доверяйте коммуникации профессионалам. Такого же мнения придерживаются и коллеги из Агентства специальных поручений — АСП. Это профессиональные пиарщики, которые помогают людям и брендам сохранять безупречную репутацию. В их канале можно найти разборы пиар-кейсов — как успешных, так и провальных. Особенно рекомендую подписаться тем, кто строит бизнес, стремится к публичности или управляет репутационными рисками. Как на наших глазах распадается броманс века, почему важно работать вдолгую — на примере одной российской футбольной команды, гениальный дуализм Tinder — в АСП внимательно следят за индустрией. Отдельно от себя респектую за структурированные и человеческие тексты без занудства и корпоративного сленга. Ну и оформление иллюстраций — моё почтение.

Забирайте пиарщиков — слава может обрушиться на голову совершенно внезапно, а у вас уже хоба — и контакты есть: @scagency.

Я как-то уже говорил, что мне даже нравится готовить. В этом есть что-то медитативное, а ещё результаты своего труда можно увидеть почти сразу — быстрый дофамин для измученного интеллектуальным трудом мозга. Но вот что мне не нравится — так это ходить в магазин за продуктами. Невыносимо скучно, изматывает, вгоняет в тоску и экзистенциальный кризис.

Поэтому я терпеть не могу шататься по магазинам целую вечность. Обычно я залетаю в зал уверенной косулей, пробегаю все полки, набиваю корзину тем, что хотя бы отдалённо похоже на нужные мне продукты, и бегу на кассу. Вот эти променады с вдумчивым рассматриванием каждого миллиметра какого-нибудь хлеба совершенно не для меня, я же не сумасшедший.

Сашка же, наоборот, в магазинах медитирует. Перебирает, щупает, гладит, рассматривает, даже, блин, нюхает! У меня, разумеется, в эти моменты глаза закатываются за затылочный горизонт, я начинаю демонстративно вздыхать и осуждающе цокать — «ну ты ещё лизни этот помидор!»

До тех пор, пока не дойду до полки с алкоголем. Вот тут я могу зависнуть минут на двадцать. Перебирать, щупать, гладить, рассматривать, нюхать и даже разговаривать сам с собой. Много раз пытался объяснить Сашке, что это другое — но она не слушает.

Вы-то хоть понимаете меня?

Я вообще-то тот ещё снобяра, когда дело касается текстов. Вы бы видели, как я иногда читаю чьи-нибудь блоги — не важно, в твитере, в инсте или в телеге. И чем выше человек взлетел по подписчикам, просмотрам и славе, тем больнее я режу его крылья. Я ругаюсь вслух, как старый вредный пёс — говорю такие слова, как «хуйня из-под коня», «графоманство», «плеоназм на плеоназме», «понаберут по объявлению» и «с дуру можно и хер сломать».

Как наши дедушки ругались на телевизор, так и я ругаюсь на холодный экран смартфона. Иногда по делу, иногда просто выпендриваюсь (я же это люблю), иногда — чтобы хоть куда-то выпустить накопившиеся внутри негативные эмоции с говном. Жена обычно в такие моменты соглашается — «да да да, все они идиоты, один ты у меня талантливый», левой рукой поглаживая меня по голове, а правой набирая санитаров.

Но есть один персонаж, который меня раскачивает на этих качелях до состояния центрифуги. Потому что до его текстов не доебаться — талантливый, собака. Старая школа журналистики — каждый пост хоть в рамочку ставь. Юмор, собственный стиль, классные смыслы, приятное послевкусие после прочтения. Фамилия ещё у него блин такая звучная, писательская. Карпов, какого чёрта?! — это прекрасный пример того, как очень хороший журналист может написать интересно о чём угодно: от распевания песен с местным забулдыгой до посещения библиотеки. Карпов — это ядерная смесь Довлатова, Венички Ерофеева и немного вашего кореша, который всегда любит выпить — цвет русской интеллигенции, короче говоря. А ещё у него есть бесконечная любовь к коньяку и очаровательная собака Нюша — наш, в общем. Забирайте, это по любви — @KarpovWTF.

За соседним столиком мужчина отчаянно кричит в трубку:

— Лена! Я не знаю, что такое ромпер, я блядь тем более не знаю, что такое лилейный! Я сел пиво пить, оно жёлтое и пенится.

Понимаю тебя, брат.

С добрым утром, получается🧡

Есть, конечно, и свои минусы в счастливом обладании «своим» барчиком. Я имею в виду вот что: когда тебя там уже знают и даже не спрашивают, что наливать.

Я уже неделю веду благопристойный образ жизни — пью водичку с мятой и огурцом, ем какие-то овощи, варганю салаты с йогуртами, а главное — не пью ничего алкогольного. Даже фильмы для взрослых смотрю только те, где женятся в конце. Нет, я не стал задумываться о близкой смерти — просто началась изжога, довольно неприятная. Тут и не надо оканчивать мед, чтобы понять, что именно нужно исключить из рациона.

И вот сегодня шкандыбаю я мимо своего барчика. В руках — шоппер с этой отвратительно зожной зеленью, в термосе вода с огурцами (я, зажмурившись, представляю, что это джин-физз, но не работает). Знакомый официант, завидев меня, радостно замахал, замигал своими хитрыми глазками и показал на поллитровую кружку — мол, как обычно?

А я ему на живот показываю — не могу, болею. А он ноготком по бокалу так: «стук-стук» — типа «ну тем более бахни, чё ты, все болезни же пройдут!»

С одной стороны — и в чём он не прав? А с другой — как же я, блядь, его ненавижу сейчас. Его, изжогу и сраные огурцы тоже.

Мои ровесники покупают машины, берут ипотеки и заводят детей по второму кругу. Я же вчера купил себе корзинку для велосипеда — потому что пиво из магазина само себя не отвезёт, а вешать шоппер на руль не очень-то удобно.

Надо ещё вторую корзинку на багажник примастырить — эта корзинка будет для ответственности. Совсем небольшая нужна.

Давно мы с вами за смехуёчками не говорили о серьёзных и важных вещах.

Есть такая штука — синдром Улисса. Термин появился в начале нулевых, а название ему дали в честь Одиссея (в Риме его звали Улиссом), который после Троянской войны десять лет скитался по свету, прежде чем вернуться домой.

Синдром Улисса — это набор симптомов, возникающих как реакция организма на стресс, связанный с эмиграцией: ощущение отчуждённости и одиночества, постоянная печаль, ностальгия, усталость, снижение продуктивности, страх, тревожность, изоляция, обесценивание себя, сбой социальных ориентиров, вина и стыд. Увы, для многих эмигрантов это стало повседневностью.

Можно привести данные ВОЗ: депрессией страдает около 5% взрослого населения планеты — это 280 миллионов человек. И это только те, кто смог найти в себе силы обратиться за помощью. Сколько страдают молча, оставаясь без поддержки — даже страшно представить.

Во время одной из своих эмиграционных одисей я познакомился с человеком по имени Саша. Когда-то он мне помог — просто так, безвозмездно, когда я не мог даже до душа дойти, не то, что взять себя в руки. И теперь у меня есть возможность отплатить.

Саша делает очень важный проект — SuppSpace. Если коротко, это телеграм-сервис, который помогает людям находить поддержку по переписке. Это не замена психотерапии, но классный способ помочь себе на ранней стадии депрессии — безопасно, бережно, анонимно и без осуждения.
В сервисе есть Искатели — те, кому нужна поддержка, и Спутники — те, кто готов эту поддержку дать.

На мой взгляд, это важнейшее начинание. В мире, где часто кажется, что человек человеку волк, такие инициативы напоминают: плечо рядом может найтись. Что доброе слово, искреннее участие и эмпатия — это не выдумка, а настоящая сила.

Вот инструкция, как обратиться к Спутнику, если не до конца понимаете, с чем идти.
А здесь — советы для тех, кто сам хочет помогать.

В канале проекта честно рассказывают, как всё устроено: какие бывают сложности, как обеспечивают безопасность и сохраняют этичность. Я очень рекомендую подписаться — даже если сейчас у вас всё хорошо. Пусть этот ментальный подорожник будет у вас под рукой, на всякий случай.

Саша, ты молодец. Держу за ваш проект кулачки вместе с подписчиками.

(Вы же подписались? — @suppspace_ru)

Сегодня впервые заказал доставку — стало лень придумывать, что бы такого приготовить, и я нашёл сервис, который привозит набор продуктов и рецепт. Ну то есть выбираешь в приложении блюдо, количество персон — и ждёшь.

Всё прекрасно в этой схеме. Всё, кроме момента разговора с курьером.
Звонит:

— Алло! *Длинная фраза на немецком, которую я не понимаю*
— Здрасьте. Извините, я не понимаю по-немецки. По-английски говорите?
— *Ещё более длинная фраза на немецком*
— Я же говорю, ферштее нихт.
— *Молчит на немецком*
— Вы доставка? Вы уже приехали?
— *Очень длинная фраза на немецком, но уже громче и тревожнее*
— Да ёбики-бобики, эншульдигунг, мой немецкий зер шлехт, я вас не понимаю!
— *Кричит на немецком*

Когда на меня кричат на немецком, мне немедленно хочется убежать в лес и начать партизанскую войну. Поэтому я просто положил трубку и вышел на улицу — искать курьера.

Курьером оказался молодой турок. Он почему-то сразу понял, что я — его клиент. Обрадовался, всучил мне эту огромную коробку с продуктами и стал рассказывать про свои приключения. На немецком. С пантомимой.
Мол, позвонил во все звоночки — никто не открыл. Позвонил тебе — а ты не понимаешь, ай-яй-яй, вот это сложности, чуть не умер от волнения.

А я же турецкий знаю чуть лучше, чем немецкий. Говорю ему на турецком:
— Чок пардон, алманджа бильмийорум, аби.
(Мол, не знаю немецкого, братишка, сорян.)

У турка аж брови на затылок уползли.
— То есть турецкий ты знаешь, а немецкий — нет?
— Ага.
— Ты из Турции?
— Из России.
— Что только не сделаете, чтобы немецкий не учить. Даже турецкий учите.

Погрозил мне пальчиком и ушёл.
Ну да, всё верно говорит. Понаехали тут к нему в Германию.

Впереди меня шли русскоязычные мама с дочкой лет, наверное, семи. Судя по всему, обсуждали они то, как малая адаптируется в новой школе. Дитё вещает:

— Мне всё нравится, все очень добрые и весёлые, все друг с другом играют, а учительница хорошая.
— А почему мне учительница сегодня сказала, что ты Доминику по лбу пеналом дала?
— А потому что... А потому что я просила его сказать, что я ему нравлюсь, а он не хотел!
— И ты за это его ударила?
— Нет! Он потом сказал всё-таки, а мне стало обидно, что он сказал после того, как я его попросила. Я расстроилась и треснула его. Но он меня простил.
— Он сам тебе сказал?
— Нет, это я ему сказала.

Кажется, я где-то рядом с заводом, где их программируют. Продолжаю наблюдение, мужики.

Я видел, как люди приходят к текстам разными путями. Знал айтишника, который проклял каждую строчку кода и пошёл в копирайтинг (к слову, здесь он тоже выгорел и сменил сферу в третий раз). Был знакомый, который десять лет работал бухгалтером, все десять лет страдал, а потом внезапно начал писать — получалось очень сносно, и человек смог сменить профессию. Я подписан на каналы бывшего пилота гражданской авиации, столяра, заводчанина, полицейского и водителя трамвая. Все они, может, и не умеют писать тексты правильно и академично, но они — хорошие рассказчики. А когда есть о чём рассказать — это уже пол дела.

Я думаю, что телеграм можно считать новейшей прозой. Например, раньше я зачитывался остроумными и гомерически смешными рассказами подводника Покровского — теперь же можно найти подходящий канал (из десятков подобных) и получать порцию свежих историй каждый день. Но особенно нежной любовью я люблю каналы бывших журналистов — не устану это повторять, но журналистика учит писать тексты лучше любой литературной мастерской.

Вот простой пример — канал Выкрутасы продюсера. Его ведёт Андрей: бывший журналист, а сейчас — опытный продюсер и начинающий автор. У канала примесательный формат — вместо опостыливших экспертных постов, которые учат, как правильно жить и работать, Андрей сосредоточился на личном. У него можно найти абсурдные рассказы (например, о распильщике слонов), ироничные повести, и, конечно, короткие дневники о жизни продюсера в видеоформате.

Канал ещё совсем молодой и маленький, но я искренне хочу помочь его взрастить, потому что хорошей прозе — хорошую аудиторию. Предлагаю оккупировать комментарии нашей дружной бандой — @vikrutasi_slov

— А ну-ка стой, сучара такая!

Фраза прогремела у меня за спиной громом. Голос — властный, командный, женский. Я даже не успел ничего подумать — тело уже вытянулось по струнке, замерло и встало. Был бы хвост, я б его поджал. Что я сделал? Кому насолил?

Нет, в целом я, конечно, не самый приятный человек, но уж не сучара точно. Это в моей родной Рязани я для кого-то сучара. Может, даже в Москве. А в Брауншвейге я пока только херр, не более.

Ну а, положим, даже если и сучара, это ведь не повод вот так на всю улицу меня обличать. У всех бывают взлёты и падения, мы же взрослые воспитанные люди. И какая это такая сучара? Нет, я точно щас всё выскажу.

Обернулся — а там женщина на собаку свою орёт.

Два вопроса. Первый: почему я сразу решил, что сучара — это я?
Второй: когда это меня успели выдрессировать, что я тут же встал, как вкопанный?

Сейчас ездил за продуктами на пару дней, а погода — прям прекрасная: солнце разбрызгалось по всему городу, птицы щебечут о беззаботной юности, а ветер ласково шепчет: «сходи, ёбни, ну чё ты».

Ну и как-то так вышло, что я споткнулся, запнулся — и упал лицом прямо в кружку светлого нефильтрованного в своём любимом заведении. А что? Вода — для чайника. Фарш — для обеда. Ягоды с овощами — для здоровья. А бокал пивка посреди дня — для благостного настроения.

Официантка, весёлая женщина средних лет, вопросительно устроилась с блокнотом у моего стола.

— Хефе вайцен, битте.
Если меня спросят, какая фраза на немецком моя любимая — без сомнений, эта. Потому что использую чаще всего.

— А есть ты что будешь? — спросила она не как официантка, а как мать и любящая женщина.
— Ничего, нюр биер, дас вас.
— Ну возьми хотя бы два пива, а то голодный же уйдёшь!

Шарит женщина — и за гедонизм, и за панкреатит. Взял две. Кто я такой, чтобы спорить с ней?

Ну всё, я дед, получается.

У меня продолжается эпопея с немецким сервисом доставки. Было как: посмотрел приложение, зарегистрировался, что-то там понажимал, какие-то данные ввёл — и через неделю мне уже привезли коробку с едой. Приложение на немецком, так что за точность выполненных действий не ручаюсь.

Попробовал, попользовался, решил больше не продолжать — и отменил подписку. Как мне казалось. Сначала в течение нескольких дней с меня пытались списать деньги за последующие доставки (ха-ха, глупцы, откуда у меня деньги?). А сегодня вот привезли новую коробку, хотя и не смогли ничего списать. Немного паникую — вечером пойду к своему 19-летнему соседу Миките, он хорошо знает немецкий.

Дам ему телефон и скажу: «Сделай там что-нибудь умное, чтобы мне больше еду не привозили». Как старый дед, честное слово. Пойду поворчу на молодёжь, только сначала сяду на троллейбус и съезжу на другой конец города за огурцами, которые на три копейки дешевле, чем везде.