Председатель Медицинской ассоциации ЮАР Анжелика Кутзее, первой объявившая о появлении омикрона, заявила, что правительства европейских стран оказывали на нее давление, стараясь не допустить огласки того, что омикрон имеет более легкие симптомы, чем дельта или дикие штаммы. Ранее мы уже писали о статье Кутзее, вышедшей в Daily Mail, в которой она делилась собственным опытом лечения пациентов с омикроном и критиковала западные страны за введение непропорционально жестких мер на старте волны.

В интервью немецкой газете Die Welt Кутзее сообщила, что столкнулась с критикой со стороны экспертов из Великобритании и Нидерландов, не видевших ни одного пациента с омикроном, но активно утверждавших, что омикрон не может быть легким заболеванием, исходя из числа мутаций. Тем не менее, ВОЗ дает четкое определение тяжести заболевания: COVID-19 считается легким, если пациента можно лечить дома, ему не требуются госпитализация и кислородная терапия. В случае тяжелого течения коронавируса пациент нуждается в дополнительном кислороде и больничном лечении. По словам Кутзее, у пациентов с омикроном они с самого начала наблюдали значительно более легкую клиническую картину, чем с дельтой. Ее настоятельно попросили воздержаться от заявлений об этом и говорить, что болезнь гораздо более серьезна, чем она есть на практике, но Кутзее отказалась замалчивать этот факт.

Кутзее считает, причинами навязывания является:
1️⃣ большинство врачей и ученых, дающих комментарии по поводу COVID-19, далеки от клинической практики и не имеют дело с реальными больными,
2️⃣ многие из них преследуют иные интересы, помимо здоровья пациента, продвигая определенные продукты за финансовое вознаграждение.
Это также влияет на введение ограничений: многочисленные “бессмысленные” меры на национальном уровне “зависят от политической ситуации и от того, что некоторые представители академических кругов продвигают собственную повестку”.

В полной мере это касается ВОЗ. В январе, уже после того, как стало известно о том, что омикррн переносится пациентами значительно легче других штаммов, генеральный директор ВОЗ Тедрос Гебрейесус заявил: “Хотя омикрон кажется менее тяжелым по сравнению с дельтой, особенно у вакцинированных, это не означает, что его следует классифицировать как легкий”.

Интервью Кутзее - отнюдь не единственное свидетельство давления на врачей с целью создания определенного общественного мнения по поводу COVID-19. При этом не всегда такое давление оказывается напрямую: сложившийся консенсус в медицинском сообществе по поводу коронавируса как крайне серьезного заболевания приводит к тому, что большинство инакомыслящих не решаются высказывать свою точку зрения, опасаясь лишиться авторитета, должности и карьеры, а гранты чаще распределяются среди тех, кто доказывает общепринятую точку зрения.

Но эта история хорошо иллюстрирует основной тезис многих скептиков. "Верим в науку!" - "Ок. Но где грань между настоящей наукой и политическими решениями, обосновывать которые заставляют ученых?"

БИТВА ЗА РНК
Технология создания мРНК-вакцин постепенно перестает быть прерогативой нескольких компаний. И, понятное дело, "первооткрывателям" темы это совсем не нравится. Еще в апреле 2021 г. ВОЗ объявила о создании центра передачи технологий, который занимался бы разработкой и производством вакцины против COVID-19 (в первую очередь, мРНК), делая ее доступной для развивающихся стран. В июле центр начал работу, а создание вакцины было поручено южноафриканской компании Afrigen Biologics and Vaccines. Хотя ВОЗ пыталась привлечь к сотрудничеству Moderna и BioNTech, они отказались предоставлять технологию и свои данные, единственное, на что мог опираться Afrigen - решение Moderna отказаться от патентных исков на период пандемии.

Однако выяснилось, что сама по себе технология mРНК не бином Ньютона и ее африканцы вполне способны воспроизвест. И в январе 2022 г. Afrigen объявил о том, что смог полностью воссоздать вакцину. При создании вакцины они руководствовались только открытой информацией о вакцине Moderna, которая не раскрывала все детали, что потребовало от ученых поиска новых решений. Получившаяся в результате вакцина стала препаратом скорее “по мотивам” Moderna, чем ее полной копией, что, с одной стороны, облегчает потенциальные патентные споры, с другой, требует полноценных КИ, которые могут растянуться на 3 года.

ВОЗ не теряет надежды привлечь на свою сторону компании с уже одобренными мРНК-вакцинами: в случае передачи технологии испытания получится сократить до 1 года. Но у Moderna и BioNTech свои интересы в Африке: обе компании планируют построить собственные заводы по производству мРНК-вакцин, чтобы обеспечивать местный рынок напрямую, но по комфортным для себя "западным ценам".

Хотя, в отличие от Moderna, BioNTech не делал заявления об отказе от судебного преследования, Afrigen выбирал между вакцинами обеих компаний на основании полноты данных о синтезе. Кроме того, решение Moderna официально действует только до конца пандемии, о котором может быть объявлено в любой момент, в то время как ВОЗ планирует использовать технологию мРНК постоянно, а также передавать ее другим организациям в развивающихся странах - предполагается, что в будущем она будет применяться для создания любых других вакцин, в т.ч. против малярии и эболы.
Moderna вряд ли сможет что-то противопоставить им, даже если дело дойдет до суда: она сама погрязла в патентных спорах. Оспаривается не только право собственности на ключевую технологию доставки РНК вакцины в клетку, но даже сама аминокислотная последовательность не зарегистрирована из-за острого авторского конфликта.

Сейчас перед Afrigen стоит задача провести КИ и организовать массовое производство, они обещают начать фазу I к ноябрю 2022 г. Хотя для вакцины против COVID-19 3 года - слишком долгий срок, этот процесс станет тренировкой перед выпуском других актуальных для Африки вакцин. ВОЗ подчеркивает, что их цель - обеспечить широкую доступность вакцины в странах с низким уровнем дохода посредством передачи технологии локальным производителям.
По утверждению ВОЗ, к ним поступили заявки от более чем 20 стран по всему миру, желающих получить к ней доступ. Сейчас, помимо Afrigen, при посредничестве центра над мРНК-вакциной работают бразильский Технологический институт иммунобиологии Bio-Manguinhos (Fiocruz) и аргентинская компания Sinergium Biotech. ВОЗ планирует расширить этот список в текущем месяце, а также запустить центр подготовки персонала, который должен начать работу в марте.

Все это вызывает крайнюю озабоченность у американских держателей мРНК патентов – Moderna и Pfizer, которые требуют от администрации Байдена "защитить американские инновации и рабочие места" и надавить на все страны, экспериментирующие с технологией с целью недопущения вывода на рынок их собственных продуктов.

Из-за COVID-19 Третья мировая война пройдет онлайн

#ковидмемы на @viralload

ИДИТЕ ЗА ДЕНЬГАМИ🔎👣💰
Почему мы не устаем писать о мерах, которые правительства различных стран применяют для борьбы с “ковид-инакомыслящими” и подавления протестов? Рано или поздно подобные инновации будут пересажены на российскую почву.

🇨🇦🚛🗽Канадский “Конвой свободы” стал одной из самых обсуждаемых тем за последние недели. Страна столкнулась с самыми жесткими протестами среди всех западных стран - не столько в отношении действий протестующих, сколько реакции правительства.

Что планируют предпринять власти?

Премьер-министр Джастин Трюдо объявил о введении режима ЧС в соответствии с Законом о чрезвычайных ситуациях 1988 г., который ни разу не использовался с момента принятия.❗️ Он предусматривает введение чрезвычайного положения на срок до 30 дней в случае “срочной и критической ситуации”, которая “серьезно угрожает жизни, здоровью или безопасности канадцев”. Этот закон даст Трюдо возможность накладывать запрет на собрания в определенных районах, а также организовать эвакуацию людей и транспортных средств из мест проведения протестов. Правительство планирует приостанавливать действие транспортной страховки участников протестов, блокировать их корпоративные счета и предоставить полиции дополнительные полномочия в отношении арестов и наложения штрафов, размер которых недавно был увеличен до 100 тыс. канадских долларов (5,95 млн рублей)👀. Также правительство Канады планирует замораживать банковские аккаунты всех, кто сотрудничает с протестом “Конвой свободы”, при этом банки получат право приостанавливать их действие без решения суда. Власти обязали краудфандинговые платформы, такие как GoFundMe и GiveSendGo, сообщать о “крупных и подозрительных транзакциях” в Центр анализа финансовых операций и отчетов Канады, национальное агентство финансовой разведки. При этом национальное правительство отвергло идею введения войск для подавления протестов, что только продемонстрировало бы их политическое бессилие и привело бы к ужесточению сопротивления. Основной принцип был озвучен вице-премьером и министром финансов Христей Фриланд: “Идите за деньгами”.

Эта ситуация иллюстрирует переход к цифровому контролю и инструментарию, обещающему властям новые возможности. Информационные технологии - не только возможность находиться на совещании, не вставая с дивана, это регуляция поведения граждан с помощью как прямых государственных запретов и предписаний, так и негосударственного инструментария, способствующего контролю над неблагонадежными лицами. Так, 13 февраля сайт GiveSendGo был взломан, и в руки хакеров попали личные сведения о почти 93 тыс. доноров, включая тех, кто делал пожертвования на условиях анонимности. Они опубликовали на взломанном сайте их имена, электронные адреса и суммы, перечисленные в пользу “Конвоя свободы”, а также манифест, гласивший: “Внимание аферистам и хейтерам GiveSendGo. Канадское правительство сообщило вам, что деньги, которые вы, ублюдки, собираете для финансирования восстания, заморожены”.

Упреки в ненависти, теперь ставшие центральными в реакции правительства на протестующих, свидетельствует еще об одном изменении. Трюдо открыто обвиняет их в “ненавистнической риторике” и “насилии в отношении сограждан”. За пару недель власти перешли от репрезентации участников митингов как “маргинального меньшинства” (явление, еще сохраняющееся в Европе) к восприятию их как террористов, что позволило оправдать соответствующие меры, в т.ч. пересмотр законодательства о финансировании террористических организаций, позволяющий вводить любые наказания за помощь протестующим.

И СНОВА ВАКЦИНАЦИЯ ДЕТЕЙ. НА ЭТОТ РАЗ НАШИХ
Вслед за основными участниками вакцинной гонки Центр имени Гамалеи вплотную подошел к началу КИ “Спутника М” на детях 6-11 лет. Но тут отставание от западных тенденций на несколько месяцев привело к неожиданным последствиям.

В ноябре 2021 разработчикам удалось найти 3000 детей 12-17 лет, у которых до исследования полностью отсутствовали антитела к COVID-19, и они смогли провести исследование по собственному протоколу.

Однако зимняя вспышка омикрона привела к тому, что в Москве практически не осталось детей, не сталкивавшихся с вирусом. Между тем, определение иммуногенности вакцины занимает центральное место в КИ “Спутника М”: в свое время тот факт, что медианные значения титров антител у подростков были выше, чем у взрослых, несмотря на ⅕ часть от взрослой дозировки, стал одним из основных аргументов в пользу одобрения вакцины для этой группы. Как теперь доказывать, что вакцина приводит к образованию антител, если они и так присутствуют.

Отсутствие испытуемых поставило центр Гамалеи перед выбором: либо менять протокол, либо переносить КИ в другие города. Разработчики пошли первым путем: директор центра Александр Гинцбург заявил, что они надеются получить разрешение на установление нижней границы антител не 0, а, “по крайней мере, 100 BAU” (единиц связывающих антител, международный стандарт), добавив, что это “низкий показатель”. Это не совсем так: еще в ноябре заместитель Гинцбурга Денис Логунов заявлял, что “порядка 200-300 BAU/мл — это те титры антител, которые обеспечивают существенный уровень защиты, около 80-90 процентов”, а лаборатории, проводящие тесты, определяют >150 BAU/мл как достаточный уровень защиты, при котором вакцинация уже не требуется. 100 BAU, конечно, ниже этого значения, но ненамного.

Отказ от проведения КИ в других городах, кроме Москвы, едва ли обоснован: так, центр им. Чумакова испытывает “КовиВак” на подростках в МО, Санкт-Петербурге и Самаре, хотя и получил отказ от поликлиники в Перми. Идея "гамалейцев" с вакцинацией уже обладющих антителами понятна: исследования показывают, что при наличии естественного иммунитета вакцинация дает более высокие антитела, чем без него (исследование, опубликованное в январе в Science Immunology, показало, что средний титр у имеющих “гибридный” иммунитет в 3,6 раз выше, чем у просто вакцинированных).

Вакцинация детей, недавно перенесших омикрон, как в ходе КИ, так и после одобрения “Спутника М”, хотя и перспективна с т.з. “красивых результатов”, несет в себе риски. Да, она может повысить антитела, но слишком короткий промежуток в несколько недель препятствует формированию долгосрочного иммунитета.

Вопрос – а зачем нужно вакцинировать детей, если они поголовно прошли "естественную иммунизацию" к сожалению не стоит. Гинцбург в очередной раз заявляет о необходимости вакцинации 70-80% всех детей. При этом центр Гамалеи не планирует останавливаться на достигнутом: уже в феврале было объявлено о перспективах вакцинации детей от 6 месяцев до 5 лет интраназальным “Спутником М”, который, по словам Гинцбурга, “не дает абсолютно никакой побочки, ни покраснения, нет даже легкого поднятия температуры”.

Интересно, что как раз сейчас в США FDA решила отложить рассмотрение заявки Pfizer на одобрение их вакцины для этой возрастной группы за отсутствием прямых свидетельств эффективности и безопасности. Будет ли и тут "как всегда", когда наши регуляторы копируют тенденции западных с лагом в несколько месяцев? Надеемся, что через пару месяцев тенденция к более вдумчивому рассмотрению доказательств эффективности\безопасности\целесообразности может дойти и до России.

НОВЫЕ ЛЕКАРСТВА, НОВЫЕ ПАТЕНТЫ, НОВЫЕ СУДЫ
На смену первому поколению препаратов против COVID-19 (прежде всего, ремдесивир и фавипиравир), не полностью оправдавших надежды врачей, готовятся прийти новые средства как на Западе, так и в России.

Pfizer с ноября проводит в нашей стране КИ паксловида (но на массовые поставки в ближашее время рассчитывать не стоит, т.к. препарат в дефиците даже в США, где уже получил временную регистрацию), сотровимаб от GSK, хотя и не зарегистрирован в России, но доступен у нас, а российский вариант молнупиравира от “Промомед”, получивший торговое наименование “Эсперавир“, был зарегистрирован 3 февраля. Сейчас его можно найти в аптеках по цене 9,5 тыс. рублей за упаковку 40 капсул по 200 мг., что почти в 7 раз дешевле, чем оригинальный препарат от Merck, обходящийся правительству США в $700.

Молнупиравир – препарат, работающий по принципу нуклеозидных аналогов. Его молекула встраивается в генетическую последовательность вируса и во время репликации распознается как рибонуклеиновая кислота "уридин" вместо "цитидина", способствуя тем самым накоплению мутаций и делая вирус нежизнеспособным. Он представляет собой пролекарство давно известного препарата N4-гидроксицитидина, испытывавшегося советскими учеными как средство от натуральной оспы еще в 1970-е. Существенно позже это пролекарство было создано американским университетом Эмори, который планировал использовать его против гриппа, в 2020 г. лицензию на молнупиравир получил Merck. Множество изобретателей и лицензиатов создали щекотливую ситуацию вокруг патентной регистрации молнупиравира во многих странах, в т.ч. в России, где он так и не был запатентован.

На молнупиравир изначально возлагали огромные надежды (возможно, этим вдохновлялись авторы русского названия – espero – надеяться по латыни), изрядно потускневшие на фоне пакскловида. Однако общее мнение – этот препарат прямого противовирусного действия более эффективен и менее токсичен, чем пара первопроходцев – ремдесевир\фавипиравир.

15 февраля, т.е. спустя почти 2 недели после регистрации “Эсперавира”, Merck подал заявку на регистрацию их молнупиравира под торговой маркой “Лагеврио” в России. Это создает коллизию: с одной стороны, до патентования препарата регистрация его дженериков не запрещена, с другой - закон предоставляет изобретению временную защиту с момента подачи заявки в Роспатент и до вынесения решения. При этом мы помним, что до появления американской формулы советские ученые экспериментировали с препаратом, а значит – скорее всего существует советский патент пусть и непонятно в каком статусе в смысле актуального международного патентного права.

Председатель совета директоров “Промомеда” Петр Белый заявил, что они также подали заявку (ее суть и сроки остались неизвестными), а ситуацию прокомментировал следующим образом: “Наш патентный регулятор с патентной ситуацией разберется. Но люди болеют коронавирусной инфекцией сейчас. Люди должны получить эффективную, самую современную терапию сегодня”. Согласно Евразийской патентной конвенции, после получения патента его держатель имеет право требовать компенсацию от лиц, использовавших изобретение в период регистрации, но получить ее Merck вряд ли удастся даже в случае победы: до сих пор подобных прецедентов не было, а конкуренция в ближайшее время только усилится. Тот же “Промомед” подал заявку на регистрацию еще одного препарата на основе молнупиравира под названием “Оминивир” (чем он отличается от “Эсперавира”, не уточняется, мы полагаем, что это просто тактическая уловка в предстоящей войне с Merck), еще у нескольких производителей ("Эдвансд фарма", Обнинская химико-фармацевтическая компания и “Фармасинтез”) он находится на этапе КИ.

В общем, все сложно. Но наши симпатии – на стороне "Промомеда", особенно если компания заплатит что-нибудь советским первооткрывателям или их потомкам.

ЕСЛИ ВАМ ДОРОГИ РАССУДОК И СВОБОДА…
Есть в разных странах свои удивительные национальные лекарства. В России, например, все лечат арбидолом. Поднебесная же на протяжении всей пандемии полагалась на свои препараты, нередко основанные на традиционной китайской медицине. Не черный тмин, конечно, но тоже любопытные.

Самый используемый - Ляньхуа Цинвэнь (Lianhua Qingwen). Только не запоминайте. По широте применения не уступает прославленному арбидолу: позиционируется как универсальное средство против COVID-19, гриппа и других простудных заболеваний, их профилактики, а также выведения токсинов. В Китае входит в официальные протокол лечения COVID-19. В небольших дозировках и детям, типа, полезен. Ляньхуа Цинвэнь разрешен к продаже в 27 странах, включая Канаду и Бразилию, но в качестве “препарата традиционной китайской медицины”, а не средства против COVID-19. В России, и в западных странах на фоне омикрона его стали искать и заказывать напрямую из Китая и даже пробовать ввозить чемоданами. Но тут надо быть осторожнее.

Ляньхуа Цинвэнь, разработанный в 2003 году как лекарство от SARS, - очередной в серии азиатских средств на основе эфедрина. Всего там 11 растительных компонентов (а также гипс, крахмал и ментол), но ключевое действующее вещество - эфедра китайская (Ephedra sinica) служит прекурсором к метамфетамину. Ну, то есть, эфедрин, действительно, расширяет сосуды, обеспечивает более активный обмен кислорода в тканях. Но это далеко не все. Грипп или ковид просто на некоторое время после приема перестают вас беспокоить, потому что вы немного в других мирах.

Препаратами на основе эфедрина лечили простуду и в Европе. Правда, в те времена, когда в аптеках был героин и кокаин. А кока-кола была с настоящей кокой и считалась лекарством от кашля.

Эфедрин легко вызывает привыкание. Может потому власти Китая массово раздавали препарат в качестве гуманитарной помощи странам, в которых он не зарегистрирован.

Исследования, естественно, проводились только на территории Китая и только на небольших группах добровольцев.

В России запрет на провоз препаратов с эфедрином через границу. Но Ляньхуа Цинвэнь можно купить свободно, вплоть до обычных маркет-плейсов, по цене от 450 до 700 рублей за пачку. Для того, чтобы избежать проблем с таможней, поставщики либо меняют упаковку, “забывая” указать в составе наиболее спорные компоненты, либо пользуются тем, что большинство надписей на ней на китайском языке. Но все это до первого офицера наркоконтроля или таможенника, которому не хватает до очередного звания маленького победоносного раскрытия.

БИЛЛ ГЕЙТС БЕЗ КОММЕНТАРИЕВ
Билл Гейтс выступил на Мюнхенской конференции по безопасности на тему выводов из пандемии COVID-19 и подготовки к будущим угрозам мировому здравоохранению.
Ключевые цитаты:

"К сожалению, сам вирус, особенно омикрон, представляет собой определенный тип вакцины. Т.е. он формирует как В-клеточный, так и Т-клеточный иммунитет. И он лучше решил задачу по распространению среди населения всего мира, чем мы со своими вакцинами. Увы, мы посредственно справились с лечением. Только сейчас, 2 года спустя, у нас появились хорошие препараты. Нам потребовалось 2 года, чтобы достичь избытка вакцины. Сегодня запасы вакцины превышают потребность в ней. В следующий раз мы должны постараться уложиться не в 2 года, а в 6 месяцев. Конечно, некоторые стандартизированные платформы, в том числе мРНК, позволят нам это сделать. Сейчас нам потребовалось намного больше времени, чем должно было быть".

"В будущем мы столкнемся с другой пандемией. В следующий раз это будет другой возбудитель. Возбудитель, для искоренения которого у нас нет инструментов. Нам понадобятся соответствующие вакцины нового поколения. В идеале мы должны полностью избавиться от респираторных вирусов, включая грипп и коронавирусы".

"В 2015 году после эпидемии лихорадки Эбола многие говорили о том, что нужно было бы сделать. Во время этой пандемии страны, которые подверглись воздействию SARS, были среди исключений. Австралия - настоящее исключение, они организовали диагностику, реализовали политику карантинов, а их уровень смертности был на ином уровне, нежели в остальных богатых странах. Абсолютно ином. И у всех была возможность сделать это, у них меньше оборудования для ПЦР, чем в других богатых странах. Не то чтобы их посещало больше путешественников из Китая, чем другие страны. … Если каждая страна сделает то же, что и Австралия, это нельзя будет назвать пандемией".

"Если провести серологические исследования в странах Африки, станет очевидно, что ~80% людей подверглись воздействию либо вакцины, либо вариантов COVID-19. Это означает, что риски тяжелого течения, в основном связанного с пожилым возрастом и наличием ожирения или диабета, теперь резко снижены из-за воздействия [омикрона]. … Основной ущерб для большинства бедных стран был экономическим. Возрастная структура, численность населения и множество других вещей повлияли с медицинской точки зрения. Это редкое заболевание, поразившее страны со средним уровнем дохода и богатые страны значительно больше, чем страны с низким уровнем дохода. Обычно все с точностью до наоборот".

"Я думаю, что основные СМИ проделали достаточно хорошую работу. К сожалению, в ежедневно публикуемом числе смертей не было указано “непривитые - X%, привитые - Y%”, т.к. тогда люди увидели бы феноменальную разницу с точки зрения риска смерти для невакцинированных. Возможно, в следующий раз мы найдем более удачный способ донести информацию. Масштабы дезинформации за пределами основных СМИ настолько огромны, что почти вызывают смех. Нет сомнений в том, что дезинформация и опасения в отношении вакцины приводят к сотням и тысячам смертей. Нет никаких сомнений в том, что идея о свободе не носить маску часто приводила к распространению болезни там, где у пожилых людей впоследствии был очень высокий уровень смертности".

В целом, из этого можно сделать 2 основных вывода:
1) ВОЗ и остальные законодатели мод в антикоронавирусной политике отказались от планов по вакцинации Африки в 2022 г., по официальной версии - из-за омикрона;
2) о чем бы ни говорил Билл Гейтс, он говорит о деньгах. Отсюда полное лукавства обращение к богатым странам (“вы можете быть как Австралия” и “основной медицинский удар пришелся на страны с высоким уровнем дохода”). Вкладывайте деньги в R&D, систему глобального мониторинга (“всего $100 млрд в год”) и массовое производство вакцины, чтобы обеспечить ею весь мир за полгода. Организуйте общественную пропаганду на всех уровнях, чтобы убедить население принимать ее. И когда (не “если”) наступит следующая пандемия, может быть, она окажется менее смертельной.

🇷🇺🇺🇦🦠ПОВЕСТКА ДНЯ И КОВИД
Для того, чтобы реально «остановить» пандемию, понадобилась не всеобщая вакцинация, а просто более актуальная тема в фокусе общественных дискуссий.

Хотя COVID-19 на 2 года стал политическим инструментом контроля населения и оправдания жестких ограничений, пандемийная тема неизбежно забывается при появлении более актуальных историй в повестке дня. Так, Украина перестала вести сбор статистики заболевших и умерших от коронавируса с момента начала боевых действий 24 февраля. Если в этот день еще опубликовали собранные данные за 23 число, то 25-го показатели уже не обновлялись: на сайте Минфина Украины, публикующего статистику по COVID-19, указано 0 новых случаев за прошедшие сутки, при том, что за 23 февраля было выявлено почти 25,8 тыс. случаев. В менее затронутых войной регионах сбор статистики продолжается по инициативе местных властей (например, в закарпатском Ужгороде за 24 февраля было выявлено 42 новых случая COVID-19 и 1 летальный исход), но на национальном уровне внимание к коронавирусу отсутствует.

Любопытно, что во время Второй Карабахской войны между Арменией и Азербайджаном в сентябре-ноябре 2020 г. Национальный центр по контролю и профилактике заболеваний Армении регулярно публиковал сведения о числе заболевших. В этот же период в стране действовал режим ЧС по COVID-19, включающий в себя самоизоляцию и ограничения массовых мероприятий. То же самое касается Азербайджана, оперативный штаб по COVID-19 которого ежедневно публиковал статистику по новым случаям, а власти продлевали карантинные меры. Во время протестов в Казахстане в начале января 2022 г. также продолжала поступать информация о новых заболевших, а кампания по вакцинации населения проводилась в штатном режиме.
Понятно, что и для Армении и для Азербайджана война была несопоставимо более важной темой, формально минздравы работали и статистику вели. Так же как и в США во время череды протестов BLM в 2020 ом году.

Сегодня страны одна за другой полностью снимают ограничения или устанавливают дату отказа от них. Но это не отменяет учета статистики. Хотя в Великобритании отменили все ограничения, включая самоизоляцию для заболевших COVID-19, UKHSA продолжает публиковать данные. Практика показывает, что это осуществимо даже в условиях военного положения.

Это также демонстрирует общую тенденцию отношения к COVID-19 в мире: если еще несколько месяцев назад национальные сводки по заболевшим и умершим публиковались на первых полосах всех крупных изданий, то сейчас их стало значительно меньше. По мере отхода от локдаунов, затрагивающих все население, и появления более ярких инфоповодов, таких как война на Украине, фокус внимания смещается в их сторону вне зависимости от реальной заболеваемости.
В той же Великобритании текущий уровень прироста случаев COVID-19 почти в 4 раза выше, чем в феврале 2021 г., а число госпитализированных превышает 11 тыс. человек, что всего на 5 тыс. ниже, чем год назад. Но в то время COVID-19 находился в центре внимания, поскольку страна продолжала жить в условиях жестких ограничений, а кампания по вакцинации только началась и еще вызывала оптимизм. В дальнейшем тема коронавируса становилась все более пустой и получала развитие усилиями СМИ и национальных правительств только в условиях информационного вакуума.

💊🚫ГРОЗИТ ЛИ НАМ ДЕФИЦИТ ЛЕКАРСТВ? И ЧТО ДЕЛАТЬ
Если пандемия COVID-19 уже обнажила многие проблемы, связанные с бюрократизацией регистрации и экспертизы препаратов, то кризис, связанный с боевыми действиями на Украине, еще больше подчеркивает необходимость отказа от «сложных» дорогих решений в пользу более простых. Лекарств должно быть много, а значит их регистрация должна быть дешевой и быстрой.

4 ассоциации фармпроизводителей, в т.ч. международная AIPM, обратились к правительству России с просьбой упростить процедуру экспертизы лекарственных средств, чтобы избежать их дефицита в ближайшее время. Их представители отмечают, что экспертиза требует специального оборудования, которое импортируется из-за границы и поставки которого могут оказаться под угрозой из-за эмбарго или проблем с логистикой. Кроме того, согласно действующим правилам, производители должны предоставить для тестирования 3 первые партии препарата, что замедляет и удорожает процесс. Они предлагают сократить их число до 1 партии и ввести упрощенный порядок тестирования, чтобы обеспечивать российский рынок без перебоя даже в период кризиса.

Текущие требования предполагают крайне бюрократизированную процедуру: экспертиза проводится не в качестве альтернативы КИ, а в дополнение к ней и занимает продолжительное время. Производитель должен предоставить ряд документов, в т.ч. выданный Минпромторгом сертификат соответствия заводов производственной практике, отчет о проведении КИ в России, досье и т.д. (получение которых само по себе требует много времени), после чего Минздрав в течение 10 рабочих дней принимает решение о направлении их на экспертизу, которая включает в себя 2 направления: экспертиза качества (срок проведения - 40 рабочих дней) и экспертиза ожидаемой пользы к возможному риску (70 рабочих дней). В случае, если у экспертной организации есть замечания, производитель должен исправить их в течение 90 дней, после чего направить документы для повторной проверки. Хотя официально срок экспертизы не должен превышать 110 рабочих дней, на практике этот процесс часто затягивается. Например, в случае ипилимумаба, американского препарата против метастазирующей меланомы и иных видов рака, он занял 5 лет из-за ошибок оборудования, некорректно показывавшего отсутствие эффективности. Как следствие, в России он был зарегистрирован только в 2016 г., в то время как в США и Европе - уже в 2011 г., в течение нескольких месяцев после подачи заявки. Проблемы с поставками оборудования могут оказать то же влияние на регистрацию препаратов, причем не единичных, а большинства из них, если не всех.

Хотя в период пандемии Россия перешла на облегченную процедуру регистрации по правилам ЕАЭС, старые нормы не были отменены и продолжили существовать одновременно с новыми, а бюрократические препятствия, в т.ч. требование маркировки, искусственно создали дефицит лекарств, когда люди нуждались в них больше всего.

Другой важный аспект - требование обязательного проведения КИ на территории России. Дискуссии в этом отношении ведутся давно: еще в 2011 г. планировалось изменить законодательство в сторону либерализации доступа на рынок лекарств, уже прошедших КИ в других странах. Результатом стала принятая в 2014 г. поправка, отменяющая требование обязательных КИ в России для терапии против орфанных заболеваний, но препараты массового потребления по-прежнему должны следовать старым правилам. Между тем, признание иностранных КИ за рубежом давно стало обычной практикой, т.к. большинство стран используют единый стандарт GMP. Список иностранных государств, результаты которых признаются национальными регуляторами, варьируется от страны к стране, но, как правило, достаточно широк. Так, ЕС признает результаты испытаний в США, Канаде, Австралии, Японии, Израиле, Новой Зеландии и Швейцарии. США, в свою очередь, признают результаты большинства стран ЕС.

Сегодняшние очереди напуганных грядущим дефицитом в аптеках - поворотный момент, когда переосмысление сдерживающих бюрократических процедур регистрации не только давно назрело, но и является необходимым условием для физического выживания.

Энтони Фаучи: Если все откажутся от вождения на две недели, мы сможем сделать кривую плоской

#ковидмемы О ценах на топливо на @viralload

ИМПОРТОЗАМЕЩЕНИЕ ШРЕДИНГЕРА
Формально лекарственные препараты и медицинское оборудование были исключены из перечня западных санкций по «гуманитарным соображениям». Однако здесь действуют те же факторы, что и в остальных сферах: санкции против основных банков, затруднившее финансовые расчеты с иностранными контрагентами, пересмотр поставщиками условий сотрудничества на фоне нестабильной ситуации (например, отгрузка товара только после предоплаты), курс валют, заставляющий дистрибьюторов либо постоянно пересматривать цены, либо отказываться от поставок в ожидании определенности. Власти предлагают простой и очевидный способ борьбы с проблемой: увеличить производство местных лекарств и субстанций, а также расширить список наименований, выпускаемых в России.

На практике все, как обычно, не так просто. Только около 50% препаратов на российском рынке, несмотря на политику импортозамещения с 2008 г., выпускаются отечественными фармкомпаниями. При этом выпуск - понятие условное: абсолютное большинство из них только фасуется на российских заводах, 80-85% субстанций для препаратов закупаются за рубежом. Основная часть импорта приходится на Индию и Китай (76,7% в 2021 г.), а также ЕС, главным образом, Францию (19,7%). При этом за последние годы объемы субстанций, поставляемых из-за рубежа, только растут: если в 2019 г. было ввезено 13,2 тонн, то в 2020 г. 15 тонн, а в 2021 г. - 15,8 тонн.
Объем импорта уже расфасованных препаратов также увеличивается: 556,9 млрд рублей в 2020 г. против 784,7 млрд рублей в 2021 г.

Хотя план властей состоит в том, чтобы максимально уйти из-под влияния западных производителей (в частности, были введены ограничения на госзакупки лекарств в странах, которые ввели санкции против России), как минимум, в краткосрочной перспективе это будет связано с ростом доли азиатских поставщиков субстанций. Но в данный момент они также испытывают трудности с оплатой и логистикой, что вызывает сбои в цепочках поставок. Одновременно с этим увеличивается зависимость от Индии и Китая, которая рискует стать постоянной. В случае, если эти страны по тем или иным причинам ограничат поставки, Россия окажется в еще большей изоляции. Лекарств попросту не будет.

На данный момент эти проблемы предлагается решать с помощью ограничения патентного права и расширения местных производств. Шаги к этому были предприняты уже в 2021 г., когда был подписан закон о принудительном лицензировании, позволяющий выпускать препараты без согласия владельца патента и уже применявшийся для выпуска отечественного ремдесивира (кстати на индийской субстанции и локализованном индийском производстве Викрама Пунии).

Данный закон предусматривал выплату компенсации правообладателю, но 6 марта 2022 г. вышло постановление Правительства, устанавливающее в подобных случаях отказ от отчислений фармкомпаниям из “недружественных стран”, список которых включает в себя ЕС, Великобританию, США, Японию и ряд других стран. Одновременно планируется сосредоточиться на выпуске дженериков: Росздравнадзор собирается упростить порядок выпуска лекарств в новой дозировке или с заменой компонентов.

Но даже в том случае, если России удастся получить технологии и стандартные образцы всех препаратов, необходимых для удовлетворения спроса в стране, это не отменяет нехватку производственных мощностей. Лишь малая часть заводов осуществляет полный цикл производства, большинство компаний занимаются фасовкой или выпуском препаратов с сомнительной эффективностью, не требующих особых технологий и оборудования. Как следствие, даже если России удастся создать импортозамещение, носящее реальный, а не имитационный характер, по самым оптимистичным прогнозам пройдут годы, прежде чем отечественные лекарства смогут полностью удовлетворить спрос на рынке. А в реальности (и не самой плохом ее варианте) наш рынок будет захвачен индийскими производителями дженериков из недорогого (и соответственно не самого качественного) сегмента – вместо Pfizer нас ждет Ranbaxy.

ДЯДЕНЬКА, А ВЫ ПРАВДА СПЕЦИАЛИСТ ПО ЭТИКЕ⁉️
💊🚫🇷🇺🇺🇦
За 2 недели Запад прошел путь от понимания недопустимости ограничений на экспорт медикаментов в Россию до размышлений о том, что медицинские препараты и оборудование – санкционный товар "не хуже прочих". Пока лекарства исключаются из перечня санкционных товаров, т.к. ограничение на доступ к ним противоречит праву на медицинскую помощь и способно поставить под угрозу здоровье населения страны. Однако фарминдустрия подвергается тому же эмоциональному давлению, что и остальные западные компании (например, посредством ставшего невероятно популярным списка Йельского профессора Джеффри Сонненфилда, ежедневно обновляющего перечень компаний, покинувших Россию - и тех, которые предпочли остаться).

Хотя на данный момент фарма ограничилась приостановкой набора новых пациентов в КИ, скорее из-за проблем с логистикой, чем из политических соображений, голоса противников поставки медикаментов в Россию начинают звучать все громче.
Так, в их число вошел один из крупнейших в мире специалистов по биоэтике Артур Каплан. В 1980-е он стоял у истоков принципов организации системы донорства в США, а также занимался вопросами этики генной терапии и клонирования человека и сотрудничал с ООН и Советом Европы. В 2008 г. журнал Discover объявил его одним из 10 наиболее влиятельных людей в науке. Отдельной темой его исследований была связь биоэтики и Холокоста: он не только писал об этом, но и инициировал научные дискуссии, а в 2012 г. добился извинений Медицинской ассоциации Германии за роль немецких врачей в проведении экспериментов на людях.

4 марта Каплан опубликовал письмо в The Cancer Letter, в котором призвал бойкотировать все встречи с российским спонсорством или участием, прекратить обучение российских студентов и преподавателей, отказаться от публикации научных работ российских ученых, а также спонсирования и участия в исследованиях, проводимых в России или с ней. По его словам, “это жесткие, болезненные меры, которые могут затронуть ни в чем не повинных миролюбивых россиян. Это печально, но не несправедливо”.

Позиция Каплана радикализируется. 11 марта он опубликовал в медицинском издании Medscape новое письмо уже с требованием отказаться от поставки лекарств в Россию. “Не должно производиться никаких продаж препаратов или медицинского оборудования, будь то жизненно важные или потребительские товары. … Население России должно быть ущемлено потерей не только чизбургеров и кофейных бутиков, но и товаров, которые оно использует для поддержания здоровья”. Ключевая мысль письма состоит в том, что фармацевтика и медицинская наука должны как все прочие отрасли помочь “экономическому удушению, социальной изоляции и подталкиванию России к положению государства-изгоя”. Зачем? Единственная цель этих мер - спровоцировать “гнев сограждан” на режим, но Каплан не рассматривает ни число возможных человеческих жертв на пути к этому, ни фактор сплочения против Запада на фоне усиления санкций.

Письмо Каплана вызвало негативную реакцию со стороны медицинского и фармацевтического сообществ, но тот факт, что оно вообще было опубликовано, наводит на мысли. Сейчас происходит пересмотр границ допустимого в экономической войне, и, хотя большинство продолжает настаивать на том, что эмбарго на поставки медикаментов должно быть под запретом, доводы тех, для кого цель оправдывает средства, будут слышны все отчетливее. Основная надежда на то, что эти границы все же будут установлены и лишение мирного населения лекарств будет признано крайней - и недопустимой - мерой.

💊🚫БИГФАРМА И САНКЦИИ: ПЕРВЫЙ ПОШЕЛ
Вчера Eli Lilly – американский фармгигант – объявила о решении прекратить поставки в РФ своих препаратов «кроме онкологических и инсулинов». Эта фармкомпания стала первой, ограничившей сотрудничество с Россией по заветам «биоэтика Каплана» из предыдущего поста. Но полагаем, не последней, к сожалению.

Мы проанализировали политику международной фармы по состоянию на 16.03. и вот что получили.
Практически все заявили, что принимают меры к тому, чтобы сократить или, по крайней мере, не увеличивать свое присутствие на российском рынке.

Политика фармкомпаний в отношении России:
AbbVie - приостановка поставок косметических продуктов в Россию.
AstraZeneca - компания заявила, что не планирует приостанавливать производство в Калужской области и продажу препаратов в России.
Bayer - приостановка бизнеса с Россией за исключением поставки медикаментов и сельхозпродукции, отказ от рекламы и планов по расширению сотрудничества, приостановка инвестиционных проектов на неопределенный срок.
Bristol-Myers Squibb - приостановка набора новых пациентов в рамках КИ.
GlaxoSmithKline - отказ от рекламы и контрактов, подразумевающих “прямую поддержку российских властей и армии”.
Janssen - Ульрих Нойманн, директор по научной и внешней стратегии доступа на рынки в Janssen, один из тех, кто подписал открытое письмо представителей фармкомпаний против ведения бизнеса с Россией, но сама компания подтверждает намерение продолжать поставлять препараты.
Johnson & Johnson - приостановка КИ на территории России.
Merck - ограничение КИ, приостановка набора новых добровольцев.
Novartis - компания отказалась приостанавливать свое производство в Санкт-Петербурге и импорт препаратов на территорию России.
Pfizer - прекращение набора новых пациентов в КИ, перенос уже ведущихся в России испытаний на площадки в других странах. Заморозка инвестиций в наращивание производственных мощностей.
Roche - приостановка набора новых добровольцев для КИ и организации центров по их проведению.
Sanofi - приостановка рекламы и любой медиаактивности в России, отказ от новых инвестиций, не связанных с поставками жизненно важных лекарственных препаратов и вакцины. Производство Sanofi в Орловской области продолжает свою работу.
Stada - компания не объявляла о приостановке производства в России и отказе от поставок медикаментов.
Takeda - компания заявила, что не планирует останавливать производство в Ярославской области или ограничивать продажу лекарственных препаратов.
Teva - компания не объявляла о каких-либо изменениях в ведении бизнеса с Россией. При этом бывший CEO Teva Джереми Левин стал одним из авторов открытого письма против сотрудничества с Россией и инвестиций в ее рынок.

Большинство зарубежных фармкомпаний мало зависит от России в отношении прибыли: в среднем она дает 1% от среднегодовой выручки, хотя есть исключения - например, для Stada доля российского рынка составляет 14%. Но! Значимую роль Россия играет в качестве площадки для проведения КИ из-за наличия необходимой инфраструктуры и централизованной системы здравоохранения в сочетании с низкими затратами на исследования. До введения санкций в этой сфере наблюдался динамичный рост: с 71 КИ в 2017 г. до 797 в 2021 г.
Среди приводящихся или планируемых на данный момент КИ 508 относятся к американским компаниям, еще 659 - к европейским. В том случае, если их приостановка продлится дольше нескольких месяцев, встанет вопрос о переносе их в другие страны, и компании неизбежно столкнутся как с ростом затрат, так и со сложностями поиска площадок, которые удовлетворяли бы всем необходимым условиям.
Сейчас приостановка будущих КИ сопряжена скорее с логистическими затруднениями: запрет на авиарейсы может повлиять на транспортировку и анализ образцов. Маловероятно, что фармкомпании массово предпочтут полностью отказаться от сотрудничества с Россией в этой сфере: пока о подобных планах объявил только Pfizer.

ВОЙНА ИЛИ CAR-T
Как было очевидно с самого начала, «кощеева игла» российской обеспеченности фармпрепаратами лежит не в поле массовых заболеваний – от гипертензии до диабета, а в области редких и дорогих болезней. И вот первый серьезный удар нанесен в области онкогематологии.

Немецкий производитель оборудования и технологий для трансплантации костного мозга и CAR-T-клеточной терапии Miltenyi Biotec в конце марта приостановил поставки своих продуктов в Россию, предположительно, на фоне логистических проблем. Наиболее сильно это решение ударит по пациентам, проходящим CAR-T-терапию в онкологических центрах, в т.ч. детском НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачева, поскольку аналогов технологиям Miltenyi Biotec на отечественном рынке нет. (От себя добавим что и не будет в ближайшие годы).

Суть CAR-T-терапии при лечении рака заключается в том, что из крови пациента извлекают Т-лимфоциты и модифицируют их, вставляя в генетический код последовательность, которая кодирует химерный рецептор антигена к белку CD19, экспрессируемый на поверхности раковых клеток. После чего лимфоциты уничтожают их. Они размножаются в лаборатории и вводятся в организм пациента, где борются с пораженными клетками и продолжают самовоспроизводиться, в течение 2 недель замещая до 90% от всех Т-лимфоцитов пациента. Преимущество технологии заключается в том, что больной получает собственные клетки, которые не вызывают аутоиммунных реакций. Недостатки - высокая стоимость, поскольку препарат создается для каждого больного индивидуально, и сложная технология его получения.

Miltenyi Biotec поставлял российским лабораториям, работающим с CAR-T, вирусные векторы для генетической модификации лимфоцитов, но не предоставил лицензию на саму технологию. НМИЦ им. Н.Н. Петрова, занимающийся разработками в области CAR-T и также использующий векторы Miltenyi Biotec, заявлял о намерении в будущем создать собственный. Но до реальных успехов тут очень далеко. Ожидается, что на то, чтобы компенсировать дефицит с нуля, понадобится 3-5 лет.

CAR-T-терапия стала одним из наиболее значимых прорывов XXI века в лечении онкозаболеваний. Ее используют в тех случаях, когда пациенту не помогла терапия 2-й, 3-й или 4-й линии, и единственное, что оставалось ему в прошлом - паллиативная помощь (хотя даже в России есть случаи использования ее в качестве 1-й линии). Терапия CAR-T-клетками позволяет добиться значительных успехов: у 90% пациентов с лимфобластным лейкозом и 30-40% с лимфомами, считавшимися неизлечимыми, наступает полная ремиссия.

Первый препарат на основе CAR-T, тисагенлеклейсел от Novartis, был зарегистрирован в США в 2017 г., после чего на мировой рынок вышло еще несколько таких разработок. В июне 2021 г. Novartis подал регистрационное досье в России, ранее ожидалось, что препарат может быть одобрен до конца 2022 г. Но усиление санкций и проблемы с транспортным сообщением могут, если не полностью прекратить процесс, то отложить его на месяцы и годы. Пока CAR-T-терапия в России остается уделом нескольких академических лабораторий, которые могли производить препарат для 3-4 пациентов в месяц, но прекращение поставок от Miltenyi Biotec поставило под угрозу даже их работу.

Приостановка поставок также вызвала серьезный дефицит оборудования для трансплантации костного мозга и необходимых для этого реагентов. Хотя заменить их будет несколько проще, чем технологии CAR-T, на это уйдут многие месяцы, на протяжении которых сотни больных будут оставаться без помощи.

Обвинять немцев в отсутствии человеколюбия тут, пожалуй, не следует. Для биопрепаратов ключевой историей является скорость их доставки потребителям и вообще логистика. Нет свободного перемещения людей, материалов и технологий между Россией и Европой, нет и самих технологий. И это логично. Почти весь 20-й век войны были, а эффективной онкогематологии не было. Это такой цивилизационный выбор: война или CAR-T.

ПОСЛЕ ЭТОГО МНЕ, ПЕТЬКА, КАРТА И ПОПЕРЛА!
Жил-был американский биотехстартап Orgensis. Жил не очень хорошо. Насквозь убыточный, испытывавший огромные проблемы с КИ, уронивший акции свои в почти в 10 раз за 10 лет от размещения. Но вдруг компания делает ценное кадровое приобретение, назначив в декабре 2020 г. на пост директора по медицине Хайко фон дер Ляйена, мужа председателя Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен.

У обоих супругов давние связи с медициной и фармотраслью: Хайко - профессор медицины, преподававший в Ганноверской медицинской школе, у Урсулы также есть медицинское образование, полученное еще до начала политической карьеры. С именами обоих связан целый ряд обвинений в лоббировании интересов фармкомпаний, в первую очередь, Pfizer, и непрозрачности заключаемых контрактов.

Orgenesis был создан в 2012 г. Его пайплайн включает в себя 16 препаратов, большинство из которых представляют собой персонализированную терапию в иммуноонкологии, а также лечении васкулярных и аутоиммунных заболеваний. На рынок было выведено только 2 из них, против хронического панкреатита и остеоартрита, и оба – это разработки других компаний, поглощенных или заключивших соглашение с Orgenesis. После череды провалов в разработке молекул, основное направление деятельности компании - создание сети центров Point of Care по изготовлению индивидуальных клеточных препаратов по всему миру, призванной снизить их стоимость по сравнению с препаратами от крупных фармкомпаний.

И вот, после назначения Ляйена 2021 г. принес Orgenesis небывалый финансовый успех: компания получила $35,5 млн дохода против $7,7 млн в 2020 г., при этом их прибыль составила $18,6 млн против убытка в $1,6 млн годом ранее. Повышение доходности на 364% объясняется достижениями в работе над платформой Point of Care, которая, однако, все еще находится на ранних стадиях развития. Проще говоря, ее как не было, так и нет иначе чем в виде корпоративных презентаций.

Кадры как мы помним решают все: в 2021 компания заключила сразу несколько соглашений по размещению центров POCare в США и за их пределами, а также получила ряд грантов, в т.ч. от правительства Греции на сумму 32 млн евро. Orgenesis строит не менее оптимистические финансовые планы на будущее: предполагается, что доход компании в 2022 г. также превысит $30 млн, а в 2023 г. почти удвоится и достигнет $55 млн.

Влияние Урсулы фон дер Ляйен и ее связи с представителями правительств стран как в рамках ЕС, так и за его пределами, позволили ей лоббировать интересы малоизвестной американской фармкомпании, убеждая власти расширять с ней сотрудничество и выделять национальные гранты. (Собственно, 90% финансового успеха в 2021 г компании обеспечил единственный грант целиком зависимой от ЕС Греции). Для Хайко, прежде десятилетиями сосредоточенного на академической работе (без очевидных успехов и прорывов) и периодически возглавлявшего малые биотехнологические компании (с очевидными технологическими неудачами и финансовыми провалами), назначение жены на должность стало драйвером карьерного и финансового успеха.

А «коррупционер с грязными деньгами» все равно ты – русский. Не забудь и не перепутай.

🦋ЛЕВОТИРОКСИН,
лучшая и большая часть которого окажется недоступной в России из-за немецкого происхождения, импортозаместили. Разбираемся, как это получилось и к чему это приведет пациентов.

Левотироксин - синтетический гормон щитовидной железы, назначаемый при ее дисфункции, а также в случае частичного или полного отсутствия, который многие пациенты вынуждены принимать в течение всей жизни. Пропуск приема в течение нескольких недель грозит развитием симптомов гипотиреоза: сильной усталости, заторможенности и брадикардии, а при отсутствии лечения в течение нескольких месяцев - комой и смертью. Как следствие, пациенты, уже наученные горьким опытом исчезновения левотироксина в период тотальной маркировки лекарств, при первых признаках проблем с логистикой ринулись в аптеки скупать запасы. Первыми были раскуплены препараты немецких брендов, занимающих порядка 90% рынка: эутирокс от Merck и L-тироксин от Берлин-Хеми, затем дело дошло до отечественного L-тироксина от Озона.

6 апреля был зарегистрирован еще один вариант от новосибирского производителя Renewal (“Обновление”). Компания планирует выпустить первую партию из 200 тыс. упаковок еще до конца апреля, а впоследствии производить до 1 млн пачек L-тироксин Реневал в месяц, что должно на 100% покрыть нужды российского рынка.

Renewal, созданный в 1997 г. и специализирующийся на выпуске дженериков и БАДов, не входит даже в топ-10 российских производителей, а к качеству выпускаемых им препаратов, особенно небрендированных (к которым и относится L-тироксин), есть много вопросов.

То же самое касается фармацевтических субстанций: согласно регистрационной информации, она будет поставляться немецкой компанией Peptido GmbH. Непонятно, каким образом Renewal планирует справляться с трудностями с логистикой, опустошившими прилавки аптек с импортными лекарствами, и закупать ее в размере, который позволил бы производить L-тироксин в обещанных объемах. При этом компания прямо заявляет, что не планирует работать с субстанциями отечественного производства: “Сейчас мы полностью укомплектованы современным оборудованием для выполнения всех поставленных планов, включая выпуск новой продукции. В обозримой перспективе не видим необходимости в импортозамещении сырья и материалов”. Напрашиваются 2 сценария: переход к закупке индийского или китайского сырья либо отказ от масштабных объемов производства, причем один из них не исключает второй.

Пациенты, уже имевшие дело с левотироксином от Озон, испытывают мало оптимизма: российский препарат, несмотря на те же характеристики, что и у немецких аналогов, часто не дает нужного результата. Примечательно, что Озон использует сразу 3 варианта субстанций: немецкую от того же Peptido, российскую и индийскую, и понять, из чего сделан препарат в конкретной упаковке, невозможно. Учитывая то, что Озон, как и Renewal, наращивает производство левотироксина, обещая за месяц произвести 1 млн упаковок, крайне маловероятно, что пациенты получат препарат на основе немецкого сырья. Российское производство также вряд ли сможет удовлетворить спрос, остается Индия.

Причем этот сценарий можно счесть даже благоприятным: основным поставщиком дешевых субстанций в России является Китай, и ничто не мешает производителям обратиться к его сырью ради снижения издержек. Субстанции (чаще всего, технические по чистоте) можно купить в любом объеме на сайтах вроде Made-in-China, которые служат аналогом Aliexpress для промышленных предприятий. Стоимость 1 кг левотироксина начинается от $1, этого количества хватит для производства 10 млн таблеток по 100 мкг, 20 млн по 50 мкг или 40 млн по 25 мкг (все дозировки L-тироксин Реневал). Цена за упаковку составляет в среднем 120-170 рублей, в зависимости от дозировки и числа таблеток. 10 млн таблеток 100 мкг, расфасованные по 50 шт. и продаваемые по 150 рублей за упаковку, принесут производителю выручку в 30 млн рублей при, повторимся, затратах на покупку субстанции составляющие 1 USD. И качестве, соответствующем цене.

ГОЛИКОВА: «Правительство рассчитывает, что дефицита лекарств в России не будет».
А ЧТО БУДЕТ?
👽Если не верить в сценарий прилета инопланетян, которые наладят нам современную фарму на своем оборудовании (оборудование должно быть инопланетным, потому что все более менее современное земное – в той или иной степени связано с Западом, а значит под санкциями), то единственно реалистичный сценарий – следующий:

Производство при почти нулевых затратах и без необходимости решать проблемы с оборудованием и технологиями. Нет ничего проще, чем купить субстанцию или интермедиаты (вещества, из которых ее легко получить) на оптовых аналогах Aliexpress, добавить к ним вспомогательные вещества, расфасовать и объявить себя производителем российских лекарств, как это произошло, например, с L-тироксином.

Вот только некоторые из препаратов, предлагаемых на китайских и индийских маркетплейсах:
Аброцитиниб - новейший ингибитор янус-киназы от Pfizer для лечения атопического дерматита, был одобрен FDA только в январе 2022 г. и продается в США по цене около $5000 за упаковку. Между тем, на Indiamart его можно купить по цене около 1 тыс. рублей за 28 таблеток по 200 мг, а Made-in-China предлагает субстанцию по цене от $100 за 1 кг.

Бевацизумаб - гуманизированное моноклональное антитело, обладающее противоопухолевым действием и применяемое для лечения целого ряда онкологических заболеваний. Стоимость оригинального Авастина за рубежом составляет около $850 за 100 мг, его отечественный биоаналог Авегра от Биокад стоит от 8 тыс. рублей за ту же дозировку. На китайском сайте бевацизумаб можно найти по цене от $5 за 1 кг.

Экулизумаб - гуманизированное моноклональное антитело, регулирующее деятельность системы комплемента и применяемое в гематологии. В течение нескольких лет удерживало статус самого дорогостоящего препарата в мире (позже было вытеснено с 1 места, в т.ч., персонализированной клеточной терапией). В России был создан бионалог, производимый Генериумом. Цена оригинального Soliris составляет $6 878 за 300 мг, стоимость его биоаналога Элизарии за аналогичную дозировку - от 300 тыс. рублей. Made-in-China предлагает купить экулизумаб по цене от $100 за 1 кг.

Ремдесивир - препарат, разработанный в 2015 г. Gilead при поддержке Министерства обороны США и широко применяемый против COVID-19. Несмотря на то, что ремдесивир защищен множеством патентов, а полные данные о его производстве не разглашаются, китайские ученые еще в начале 2020 г. объявили о том, что смогли его синтезировать. Оригинальный ремдесивир от Gilead стоит $520 за флакон по 100 мг (на курс лечения их требуется 6), российский Ремдеформ от Фармасинтез от 9 тыс. рублей за флакон. Китайские поставщики выставляют цену от $1 за 1 кг субстанции.

Паксловид - еще один хорошо нам известный препарат против COVID-19, созданный Pfizer. Правительство США закупает его по цене $530 за 30 таблеток.На китайском сайте можно найти по $1 за 1 кг сырья.

Где берет Биокад, Генериум и Фармстандарт субстанции мы не знаем, реляциям об "исключительно отечественном продукте" полностью не доверяем. (Предположим только, что для моноклональных антител все-таки сами делают, а для ремдесевира – таки в Индии\Китае закупают). Но свидетельств того, что такие предложения действительно пользуются спросом среди российских фармкомпаний, достаточно. Например, The Insider в октябре 2021 г. писал о том, что производитель фавипиравира ХимРар (выпускающий “Авифавир” при поддержке РФПИ) закупил на оптовом маркетплейсе Alibaba 90 кг интермедиатов, а Р-Фарм (“Коронавир”) приобрел 50 кг уже готового фавипиравира. Только один из производителей, Промомед (“Арепливир”), синтезировал собственный. При этом условия производства китайского сырья неизвестны, равно как и качество, которое часто указывается как “техническое”.

Так что у правительства есть повод для оптимизма – импортозамещение за счет непонятно чего по цене в доллар за кг субстанции развернуть будет несложно. Главное, чтобы картон и пластик для упаковок никуда не делся.

ОЧЕРЕДНЫЕ ФАЛЬШИВЫЕ ИННОВАЦИИ
Пока западные компании разрабатывают терапию против болезни Альцгеймера с помощью моноклональных антител (перспективы её пока туманны), Роснано представило очередную инновацию по-русски: препарат миореол, представляющий собой соединение двух давно известных молекул, донепезила и мемантина.

И то, и другое - старые препараты против болезни Альцгеймера, которые, хотя и продолжают использоваться как в России, так и на Западе, вызывают серьезные сомнения в эффективности. Донепезил был создан еще в 1980-е гг. компанией Eisai (партнером Biogen по разработке противоречивого антитела против болезни Альцгеймера адуканумаба, вызвавшего критику экспертов FDA, но все равно одобренного) и зарегистрирован в США в 1996 г. Исследования показывают скромный эффект от его приема, который исчезает после отмены препарата, а постоянное применение донепезила затруднено серьезными побочками, от нарушения сердечного ритма до судорог. Мемантин был разработан Eli Lilly еще в 1968-м как препарат против диабета, но признан неэффективным в этом качестве. Чуть позже фармкомпании обратили внимание на его действие в отношении ЦНС, и в 1989 г. он был зарегистрирован в Германии как препарат против деменции. Хотя мемантин переносится лучше, чем донепезил, он также имеет ряд побочных эффектов, которые не компенсируются пользой от его применения. В 2016 г. Высший орган здравоохранения Франции заявил, что донепезил и мемантин, наряду с несколькими другими препаратами, отличаются “недостаточной полезностью с т.з. медицины и опасностью из-за значительных побочных эффектов”. В 2018 они были изъяты из перечня лекарств, стоимость которых компенсируется государством.

Роснано утверждает, что аналогов их комбинированного препарата нет ни в России, ни в Европе, умолчав о его существовании в США, где FDA одобрила лекарство с таким же составом (Намзарик) еще в 2014 г. Хотя он не зарегистрирован в России, на отечественном рынке присутствует 4 отдельных препарата донепезила и 20 вариантов мемантина от разных производителей. Несмотря на обилие аналогов, ставящее под сомнение как прибыльность, так и саму необходимость создания очередного препарата, Роснано решило рискнуть. Разработчики миореола заявляют, что его особенность в том, что он не только позволяет проводить комплексную терапию, но и облегчает режим дозирования. Здесь тоже все не так просто: четырех дозировок может быть недостаточно для подбора терапии для индивидуального пациента, отдельные препараты в этом отношении выигрывают.

Миореол будет производиться НоваМедикой на мощностях ее дочернего предприятия “НоваМедика Иннотех”, которое также занимается выпуском фавипиравира (Авифавир от РФПИ и ХимРар), на индийской и китайской субстанциях. Стоимость его пока неизвестна, но, учитывая минимальные затраты на закупку сырья, он, скорее всего, окупился бы, если бы не одно “но”. У “НоваМедики” длинный послужной список препаратов, как от зарубежных партнеров, так и собственных лекарств, представляющих собой такие же комбинации уже известных веществ, которые были зарегистрированы в России, но так и не попали на прилавки аптек. В их числе, например, анестетик ропивакаин от Pfizer и гель для облегчения симптомов геморроя Фиссарио: очередная “инновационная разработка” “НоваМедики”, состоящая из препарата против повышенного давления нифедипина и лидокаина. За несколько лет Фиссарио так и не поступил на рынок и, в конечном итоге, был продан Bayer в 2021. На этот раз компания утверждает, что миореол поступит в продажу уже в апреле 2022, но, даже если это обещание будет выполнено, за коммерческий успех очередному достижению отечественной фармакологии придется бороться с более популярными зарубежными аналогами.

🇨🇳КОВИД И КИТАЙ. УЖАС БЕЗ КОНЦА ИЛИ УЖАСНЫЙ КОНЕЦ
Китай продолжает держаться за политику “нулевой терпимости к COVID-19”. С конца марта и по сей день в Шанхае установлен строгий локдаун, затронувший весь 26-миллионный город. При этом школы и многие общественные места были закрыты задолго до этого. Локдаун предполагает всеобщую изоляцию, прекращение работы общественного транспорта и всех предприятий, не относящихся к жизненно-важным, включая торговые залы продуктовых магазинов.

Накануне его начала, 27 марта, в Шанхае было зарегистрировано 3500 случаев COVID-19, из которых только 50 были симптоматическими. Это дало властям основания запереть население в домах и начать еще более массовое тестирование, выявлявшее все больше заболевших - главным образом, бессимптомных. Как следствие, локдаун, который планировалось прекратить 5 апреля, был продлен бессрочно и спровоцировал масштабный гуманитарный кризис: сокращение производства и транспортного сообщения привело к нехватке еды и медикаментов. Хотя умерших от COVID-19 в тот период не было, сообщения о тех, кто скончался без необходимых лекарств, поступали неоднократно.

Как и следовало ожидать, локдаун не решил проблемы с заболеваемостью коронавирусом. 25 апреля в Шанхае было зафиксировано 16 980 случаев, из которых 1 661 был симптоматическим, а также 52 смерти. За несколько дней до этого правительство объявило об ужесточении ограничений и начало возводить металлические заборы вокруг домов, где были выявлены случаи COVID-19.
Самих заболевших – включая бессимптомных – отправляют в карантинные центры. Это порождает настоящие трагедии – грудных детей позитивных родителей, отправляемых в центры, изымают из семей и уже известны несколько случаев их «потери».

Проблемы с продовольствием, тем временем, только усугубились. В условиях закрытых продуктовых магазинов достать еду можно 2 путями: через сервисы доставки, сайты которых часто не выдерживают нагрузки, или получая правительственные пайки (по сообщениям, нередко с истекшим сроком годности и вызывающие отравление).

Власти сделали попытку возобновить производство, открыв некоторые заводы, но сотрудники оказались вынуждены жить в их зданиях и регулярно тестироваться: в случае выявления COVID-19 предприятия снова закрываются.

В Пекине 25 апреля было обнаружено только 33 местных случая, в т.ч. 1 без симптомов, но местное правительство решило провести всеобщее тестирование жителей. Учитывая распространенность бессимптомного омикрона, план заранее обречен на успех и даст основания для тотального локдауна по образцу шанхайского. Эта перспектива повергла население Пекина в панику. Люди штурмуют магазины, запасаясь продуктами, или пытаются увезти из города детей.

Интересно, что Китай, несмотря ни на что, продолжает цепляться за стратегию «нулевой терпимости» к ковиду, от которой отказались даже самые верные его последователи вроде Австралии или Новой Зеландии. По всей видимости в китайских реалиях сам факт изменения подхода может свидетельствовать об осознаваемых ошибках предыдущей логики властей. А власть на то и власть, чтобы не быть неправой. При этом пекинская предлокдаунная паника говорит о том, что уже и население все прекрасно понимает и стремится не «спастись от болезни наиболее эффективным способом, выполняя все обоснованные рекомендации КПК», а попытаться минимизировать лично для себя негативные последствия самодурства начальства.
Для Китая – драматический поворот. Тем более что вирус никуда не денется и отказ от стратегии нулевой терпимости исторически неизбежен. То есть, вопрос тут – когда и какой ценой для репутации Председателя Си это произойдет. В аппарате которого это неплохо понимают и все больше стремятся перевалить ответственность за негативные эффекты локдаунов на региональных руководителей.

«Руководство страны призывает к умеренности и аккуратности в введении ограничительных мер, а отдельные местные руководители его не слушают и перегибают палку» - в такой логике выходят в последнее время все больше и больше сообщений в центральных СМИ Китая.

ВСПЫШКА ГЕПАТИТА У ДЕТЕЙ В ЕВРОПЕ - 1. ОСНОВНЫЕ ВЕРСИИ
В поисках актуальной драмы в здравоохранении, которая заместила бы ковид в мозгах потребителей и в рекламных бюджетах медиа, пробуются самые разные темы. Сейчас на этот предмет исследуется вспышка необычного гепатита у детей.

Гепатит - воспаление печени, которое в примерно 80% случаев вызывается вирусами A, B, C, D или E, в случае, если причина не была установлена, говорят о «не-А-Е гепатите». 23 апреля ВОЗ сообщала о 169 таких случаях у детей в возрасте от 1 месяца до 16 лет, зарегистрированных в 12 странах с начала года, причем 114 из них пришлись на Великобританию. 17 заболевшим понадобилась трансплантация печени, 1 ребенок умер (что представляет собой скорее невысокие показатели для гепатита с его «традиционной» смертностью в 1-2% или даже двузначные показатели при «фульминантном» (молниеносном) течении).

Часть исследователей связывает причину заболевания с аденовирусами, обнаруженными у 74 пациентов - в частности, аденовирусом серотипа F41, который был зарегистрирован у 18 детей. Он относится к числу давно известных и широко распространенных вирусов и вызывает острую кишечную инфекцию. Большинство людей сталкивается с ним в раннем детстве. Хотя в медицинской литературе отмечены случаи аденовирусного гепатита, до сих пор они встречались только у детей с иммунодефицитом.

Объясняют более тяжелое течение так:
1) появление нового штамма аденовируса F41,
2) отсутствие у детей приобретенного в раннем возрасте иммунитета к аденовирусу из-за локдаунов, что привело к более тяжелому заболеванию и, впоследствии, воспалению печени,
3) сочетание аденовируса и COVID-19, которые в комбинации теоретически могут вызывать гепатит.
Однако все эти объяснения плохо выдерживают критику.

За последние 2 года научное сообщество приобрело немалый опыт поиска мутаций в известных вирусах, но за месяц не было выявлено новых штаммов этого серотипа. Кроме того, какие-либо аденовирусы выявлялись менее чем в половине случаев гепатита у детей, а F41 - только в 10,6% случаев.

Более тяжелое течение инфекции из-за отсутствия иммунитета, вызванного пребыванием взаперти, - известный феномен. Но в данном случае ⅔ случаев пришлись на Великобританию, где, за исключением короткого периода в декабре, весь прошедший год действовали минимальные ограничительные меры.

Еще одна гипотеза связана с тем, что COVID-19 и аденовирус создают нагрузку на организм, которая приводит к токсическому поражению печени. Но в этом случае мы скорее наблюдали бы повышенную заболеваемость гепатитом среди взрослых, которые переносят COVID-19 тяжелее, чем дети. При этом, из 169 пациентов только у 20 (11,8%) был обнаружен SARS-CoV-2.

Так что, хотя полностью исключить аденовирусную гипотезу пока нельзя, она базируется на шатких основаниях, впрочем, на еще более шатких, как мы видим, стоит и "ковидная" теория возникновения волны гепатитов, которую даже рассматривать всерьез смысла нет. Также лишена достаточных основания распространяемая в среде антиваксеров "вакцинная гипотеза" возникновения гепатитов. Большинство детей были, во-первых, невакцинированы, а, во-вторых, родились еще до того, как вакцинацию прошли их родители.

Так что же на самом деле случилось?
🔽