Поясню, почему я считаю, что таймлайн Гордона плохо раскрывает историю кириллических стилей и является лишь иллюстрированным перечислением основных фактов.

Стиль (тип) письма — это не точка во времени. Точка хороша как обобщение, как этап развития. Но она же и ограничивает, создаёт иллюзию малочисленности стилей и их дискретности.

Письмо непрерывно существует и развивается, поэтому лучший образ для него — это поток, река, путь. Потоки, которые расходятся, соединяются, прерываются, содержат не только конкретные значения, но и указывают на происходившие изменения. По сути, это градиенты, обозначающие изменение характеристик письма под действием разных сил — технических, политических, культурных. Понимая эти градиенты, мы получаем свободу творчества — но не хаотичные метания, а свободу действий внутри традиции, то есть проверенных временем эстетических и технических решений.

У таймлайна есть ещё одна координата — перпендикулярная времени. Можно представить условные этажи, стилистические уровни. Например, вверху — замедление, усложнение, декоративность; внизу — ускорение, экономия, практичность. Это сильное упрощение, но координата у нас всего одна. Отдельными полосами можно показать добавочные сведения (те самые силы, влияющие на характеристики письма), например эволюцию письменных средств: материалы и инструменты для письма, книгопечатание.

Итак, в ранний период книги писали на пергаменте, дорогом материале — ему соответствует устав, условная середина таймлайна. Для обучения и повседневных записей использовали доступные бересту, воск и вообще всё то, на чём можно нацарапать буквы — поток в нижней части таймлайна. Сверху другой поток — крупные заголовки и декоративные долговечные вещевые надписи. Все три потока — это разновидности устава: «декоративный», «книжный», «упрощённый», три его параллельных течения; принципиальных различий в написании букв между ними не было, разница — в способе и цели письма. Выше ещё один уровень — орнаментированные инициалы. Они близки «декоративному» уставу, но принадлежат скорее области рисунка, а не каллиграфии. Можно на конкретных примерах изобразить ряд почти последовательно сменявших друг друга стилей.

Характерной особенностью письма раннего периода была его медленная эволюция и поразительное сходство с греческим (но не того же времени, как написано у Гордона, а ѴІІІ–ІХ веков). В отношении каллиграфии славянские земли и Византия представляли единое пространство с центром в последней.

В конце ХІѴ — начале ХѴ века всё большее значение приобретает бумага. Пергамент становится не нужен, но не нужны и неудобные береста и воск, перестают даже писать на стенах храмов — всё принимает бумага. Происходит и множество других изменений — упадок Византии, постепенное объединение русских земель и так далее. Значительно меняется каллиграфия. Это похоже на метаморфоз у насекомых: была гусеница — стала бабочка. Прежние греческие стили сменились на новые, чисто русские.

Устав стал полууставом. Иногда его считают более небрежным, чем устав; это оттого, что к нему примешивают «восковые» почерки, написанные на бумаге и изначально не знавшие её. Хороший полуустав красив, по сравнению с уставом выглядит более оживлённым, но и лиричным. Полуустав не был един. От него — вниз по нашей схеме, где раньше был корявый берестяной устав, — потекли ручьи скорописи. Вместо единого русла устава получилось что-то вроде дельты Волги.

Можно особо отметить, что основной (вертикальный) штрих в уставе был прямым, в полууставе стал чуть изогнутым и наклонённым вправо, а в скорописи разделился на два типа. Один — маленький, изогнутый скобкой — был частью большинства строчных букв. Другой — большой, извивом — формировал заглавные буквы и позже стал основой особого стиля — витых поморских букв.

Выше по схеме «декоративный устав» исчезает, его место занимает вязь (как ложноножки гусеницы заменяются членистыми ножками и крыльями бабочки). Вязь используется в тех же самых случаях — заголовки, декоративные надписи, — но строится она на других графических принципах. Гордон пишет, что вязь появилась в Византии; это не совсем так. В греческом письме в заголовках использовались отдельные сочетания букв, буквы не были вытянуты и не образовывали ровной череды штрихов. Простая вязь появилась в кириллице, у южных славян. Затем её развитие продолжилось на Руси, достигнув расцвета в ХѴІ веке. На таймлайне развитие вязи будет выглядеть как добавление новых приёмов, увеличение равномерности строки и её высоты.

Дальше не продолжаю — думаю, понятно, какую информацию и какими способами можно отобразить на таймлайне, чтобы он объяснял историю кириллицы лучше, чем ряд слайдов.

Знаете какая самая большая проблема русских диджитала в общем и дизайна в частности? — непопулярность русской исторической культуры в среде дизайнеров.

Смотрю видео c Ильёй Рудерманом — всё хорошо, интересно, делает хорошие шрифты и вообще «вот такой дизайнер». Но как только начинает глубже раскрывать своё отношение к кириллическим шрифтам — всё, поплыл:
«... сказать, что в нас есть какая-то особенность, какая-то русскость, российскость — нельзя, помоему ...
... наша единственная российскость она в кириллице, но она тоже не наша. Очень много стран использует кириллицу ...».

Всё это не мешает ему быть хорошим специалистом своего дела, конечно же. Но с некоторой поправкой.

Само видео — https://point.bangbangeducation.ru/talks/syrillic-fix?utm_source=tg

Как вам эксперимент с переводом рыбинских вывесок на дореволюционную орфографию? Турпоток увеличило на 30%. Ждем «Ресторация г-на МакДональда», «Кентукские Жареные Куры» и «Король Бургеровъ».

С месяц назад писали о новом дизайнерском коде для исторического центра Рыбинска: теперь вывески на старинных зданиях там выполняют в петровской орфографии и стиле соответствующего времени.

Вместе с новостью я видел шутки про «Кентукских цыплят» и «Царский бургер». Считаю своим долгом внести ясность.

Историческая справка. Кроме туристов, в городах Российской империи жило немало экспатов и иммигрантов из других европейских стран, которые не вполне владели русским, зато владели кошельками. Эти кошельки надо было опустошать. Русские немцы и французы иногда писали на своих родных языках — не забывая о русском. Оригинальные написания иностранных торговых марок тоже встречались. Французский путешественник Теофиль Готье, в 1896 году посетивший Россию, писал о вывесках Петербурга: «Возможно, вы не знаете русского языка и форма этих букв, кроме орнаментального своего выражения, не имеет для вас никакого смысла? Но вот рядом вы видите перевод этих надписей на французский или немецкий языки». Вывески на двух языках были обычным делом.

Заглянем в мою скромную коллекцию.