На этой неделе отмечает день рожденья поистине шампанский поэт Алексанр Вулых. Не скрою, его герои и мотивы часто кочуют из его стихов в мои - и наоборот. Саша, живи долго и радуй вечно!

ПИАНИСТ
- Я сразу решила отдаться тебе
За то, что так классно играл на рояле!
(А.Вулых)

К любимой мчался я в ночи,
Вжимал и отпускал педали.
"Да что случилось? Не кричи!
Что? Кто играет на рояле?"

Сквозь слезы и поток словес
Я еле уяснил детали:
Обидел милую балбес,
Игравший где-то на рояле.

Когда, почуяв в нем звезду,
Та подошла к рояльной деке,
Он взял в ладонь ее ...(о-ё)
И произнес: "Я твой навеки".

И все б, наверно, ничего,
Ну, пьяный, взял пилотку в горстку,
Но этот смачный жест его
Увидел весь кабак приморский.

И над возлюбленной моей
Смеялся весь бомонд курортный,
И потому летел я к ней,
Чтоб дать люлей свинье животной.

Шумело море за бортом
Кабацкой баржи на причале.
"Не может конченный гандон
Играть так классно на рояле", -

Подумал я, услыша как
Под дивной дланью пианиста
Смешались "Битлз" и блатняк,
Ллойд Вебер и капризы Листа.

На палубу поднялся я,
Божественной игрой ведомый,
И произнес: "Привет, свинья,
Я врач, лечу от аденомы".

"От аденомы? От какой?" -
Пролепетал толстяк в жилете.
"Да от любой!" - Мой взмах рукой -
И он летит на табурете.

И окружили в тот же миг
Меня ценители искусства.
Моей девчонки дикий крик
И юшка, хлынувшая густо

Из пятачины кабана,
Остановили взмах штиблета.
"Мужик, ты чо?!" - "Не он, не на..!
Не надо бить его, не этот!"

Я мутным взором обежал
Толпу курортников вальяжных.
"А кто тебя тут обижал?" -
"Не он!" - "А кто?" - "Уже не важно!

Отстань, придурок, от него". -
"Эй, стоп, не ты мне щас звонила?" -
"Звонила, да, и что с того?
Ну да, по пьяни затупила.

Короче, не бузи, урод!" -
"Ах, вот как ты заговорила!" -
И ахнул в ужасе народ,
Когда я в ухо въехал милой.

"Я знаю, сука, это он!
Так ты его уже простила?!" -
Я топнул каблуком в ладонь,
Ту, что пилотку ухватила.

"Эй, люди, он или не он?!" -
"Он, он!" - все в страхе закивали.
И я сказал: "Какой гандон.
Но как играет на рояле!"

ГУДЕРМЕС

Мотал я перцем в караоке,
Хлебнув литруху вискаря,
Но девки были там жестоки,
Не дали. Я разделся зря.

А ведь надеялся на что-то,
Особенно, когда одна
Запела, сунув пальчик в шорты:
«Я одинокая Луна».

Да, ты Луна, а я ракета,
Подумал я и подмигнул,
И, скинув галстук и штиблеты,
Стакан шотландского махнул.

Ещё полташка, сотка, двести -
На мне ни пиджака, ни брюк.
Спою-ка песню о невесте.
Эй ты, Луна, давай спою-к!

Луна куда-то убежала,
И остальные звёзды с ней.
Напрасно выдвигал я жало
И убеждал, что не еврей.

Зато смеялись до усрачки
Из Гудермеса пацаны.
По мне б всю жизнь такие скачки,
Лишь только б не было войны.

ПИПИСОЧНИК БИТЦЕВСКИЙ

Когда моя дочка младенцем была
И в Битцевском парке гуляла в коляске,
Творились веселые в парке дела -
Дела, чудеса, приключения, сказки.

Суровый мужик в долгополом пальто
Топтался на зимних и летних аллеях,
Едва приближался из дамочек кто -
Свою красоту обнажал, не жалея.

И дамы, увидя его красоту,
Неслись от мужчины, коляски толкая,
И долго им снилось, как бьется во рту
Его красота, нежно гланды лаская.

"Пиписочник битцевский" звали его
Мамаши, девицы и старые тетки,
И часть из них были не против, того...
В ответ демонстрировать мех на пилотке.

Но грозный пиписочник был оскорблён,
Когда вдруг открылась в ответ молодуха,
Пропал, растворился, покинул район,
И стало на на время там скучно и глухо.

А через полгода явился маньяк,
Вот этот серьёзно за дамочек взялся,
Догонит - и бритвой по горлу ..як.
Не сразу, не сразу ментам он попался.

Пиписочник битцевский, где ты сейчас?
Растаял как снег, словно искра во мраке,
Твой сказочный факел поник и угас,
Кругом живодеры, садисты, маньяки,

Всем хочется резать, насиловать, бить,
Всем хочется крови и слез неподдельных,
А вот красоту бескорыстно дарить -
Уж нету натур простодушных и цельных.

(2015)

Психоанализ


Поклонницы психоанализа
меня порою достают
и, отводя мой хрен от ануса,
вопросы часто задают:

как я подглядывал за мамочкой,
какой был перец у отца,
когда впервые пипку женскую
увидел близко от лица?

Ну да, я говорю, подглядывал,
ну, в бани общие ходил,
в мужской папаша перцем радовал,
и в женской было ничего.

Но только дыры волосатые
меня нисколько не влекли -
тела корявые, пузатые
и сиськи чуть не до земли.

А вот когда с трехлетней Инночкой
я раз в песочнице сидел,
ее пилоточку изящную
я с интересом разглядел.

Я Инну полчаса уламывал
(а было мне тогда лет шесть)
снять с попки штаники и трусики,
пописать рядышком присесть.

Сокровище трехлетней Инночки
меня, признаться, потрясло.
С тех пор про девочек и трусики
пишу стихи я всем назло.

Ну ладно, говорит поклонница
психоанализа опять,
ну а когда ты был подросточком,
куда, во что любил кончать?

Куда угодно: в руку, в голову.
В какую голову? В свою!
На фоотографии журнальные,
в речную теплую струю,

а начитавшися Есенина,
к березкам членом припадал,
ломал я ветки им в неистовстве,
а после плакал и страдал.

Тут девушка отодвигается
чуть-чуть подальше от меня.
Да ладно, говорю, расслабься ты,
твой Фрейд - занудство и фигня.

Психоанализ - штука древняя,
и он не катит молодым,
он нужен лишь нацистам, гомикам
и академикам седым.

И если ты не любишь в задницу,
то папа вовсе не при чем.
Давай, любимая, расслабимся,
до сраки хрен доволочем.

Тут крошка быстро одевается
и порывается бежать,
а я, схватив ее за задницу,
вдруг начинаю соображать,

что если б я читал внимательно
фрейдистский романтичный бред,
то фильтровал слова бы тщательно
и выражался б как поэт,

и про анальное соитие
вещал бы нежно и светло.
Короче, Фрейд хороший дедушка,
за Фрейда всем порву хайло

ДОРОЖНАЯ ПЕСНЯ

Мне в дороге не бывает скучно,
я все время думаю о бабах,
говорю, всегда неравнодушно,
все о них, доверчивых и слабых.

За рулем ли трассу рассекаю,
еду ли в засаленном плацкарте --
каждую глазами обласкаю,
вечно молодой, всегда в азарте.

Вот бабуля с хищным птичьим носом,
в порыжевшей кремовенькой шляпке.
Посмотри, задайся, брат, вопросом:
ведь резвился кто-то же на бабке?

Ох, любила бабушка военных,
и гражданских, может быть, жалела:
вспомни всех их, канувших и бренных.
Лето ты свое не зря пропела.

Вот с башкой всклокоченной подруга,
на своих не смотрит спиногрызов,
от детей устала, от супруга,
но какой в глазенках дерзкий вызов!

Девочка с рабочего поселка --
пирсинг, тени, глянула неробко,
встала сумку притулить на полку,
выгнулась и показала попку.

Вот еще девчонка, гимназистка,
с книжечкой сидит, не остолопка;
книжку уронив, нагнулась низко --
неплохая, тоже, в общем, попка.

Ну а коль в купе или в полете
мужики в попутчики попались,
побеседуй -- но не о работе! --
как, и где, и с кем вы кувыркались.

Пусть они свистят, как попугаи,
пусть они выдумывают что-то,
никогда я их не осуждаю,
пусть хоть помечтают, обормоты!

Я же с гимназисткой пофлиртую,
попке звякнуть дам по телефону,
в тамбуре мамашу зацелую,
ну а бабку -- бабку я не трону!

Садись на лицо мне, глубинный народ,
Хошь Фейсом, хошь Цоем, бляебаныйврот!

РУССКАЯ И НЕРУССКАЯ ЗООФИЛИЯ

Ослики и курочки не в моде:
Басмачи, хачи и китаёзы
Любят пар спустить в живой природе,
Но животным в этом нет угрозы.

Русские любили склизких тварей,
В древности прошли мы эту фазу:
Змей у нас царевен в сказках жарил,
Царский сын вдувал лягушке сразу,

С первого свиданья на болоте
Русский парень жабою пленялся –
И от них пошли такие тёти,
Что и змей им вдуть бы постеснялся.

Правда, и принцесс у нас без счета.
Но затеял речь я не об этом,
Даже не приплел, что наш Садко-то
В море рыбьим тешился минетом –

Это всё так мило, извините,
Это так прелестно и невинно.
Тут один американский житель
Из яичка вылупил павлина.

Гордый птах возрос и оперился,
И, когда однажды хвост раскинул,
Фермер-папа так в него внедрился,
Что издохла бедная скотина.

Говорят, что фермера судили.
Поделом! А вот норвежский фермер –
Этого вдруг осы возбудили,
Свившие гнездо на свиноферме.

Он свиной навоз месил в раздумье,
Ждал, пока гнездо достроят осы.
Локки, бог лукавый, надоумил
В шар шершавый сунуть крендель босый.

Он воткнул, и как свинья визжал он,
И визжали розовые хрюшки:
«Ты куда, дурак, засунул жало?
Чем же плохи мы, твои подружки?»

Всем районом деда хоронили,
Дед распух, что просто нуте-здрасьте –
Бегемот улегся б в той могиле.
Вот какие в мире нынче страсти!

Под Москвой, в Твери и Ярославле
В парках дети весело играют:
Вот девчонки ужика поймали,
Пацаны лягушек надувают.

Как? Вставляют в попки им соломки
И усердно раздувают щеки.
А в трусах отчаянной девчонки
Шевелится ужик одинокий.

(5 июня 2013г.)

Садись на лицо мне, глубинный народ,
Хошь Фейсом, хошь Цоем, ебись оно в рот,
Вокруг меня Кругом погуще насри,
Дудём с Киселёвым меня подотри.

выходит подлинный медведев
и говорит что деньги есть
и больше смысла нет держаться
за эту ёбаную жизнь
© Вороныч

Валентинка

Я с тобой поступал иногда как скотина,
и намерен и впредь так с тобой поступать,
но поздравить тебя нынче с днем Валентина
я обязан, и ты не ругай меня, мать.

Пусть совсем ты не мать мне, а я не детина,
а скорее по возрасту в папы гожусь,
ты прими поздравленье в честь дня Валентина,
а иначе в хламину я нынче нажрусь.

В моем сердце готова давно каватина,
в ней я славлю твой ум и твою красоту,
а еще мне охота в честь дня Валентина
вспомнить то, как ты держишь мой бумбо во рту.

Ах, как ты это делаешь, просто картина!
И не верится мне, что такой я один.
Разреши пожелать тебе в день Валентина
сотворить много добрых и нужных картин!

Нашу срань опять накрыла сказка,
Снова над посёлком снегопад.
Ты пришла ко мне, золотоглазка,
Рада ты, и я безумно рад.
За окном березы кружевные,
Ели словно замки и дворцы.
Ты покажешь трусики смешные
И на стол поставишь голубцы.
Мне же голубцы нужны не эти -
Под тугой капустною листвой:
Не сменяю ни на что на свете
Пирожок твой маленький живой.
Всеблагая русская природа,
Что творишь, как балуешь меня!
Пирожок и снежная погода -
Как прекрасны наши ебеня!

ГУДЕРМЕС

Мотал я перцем в караоке,
Хлебнув литруху вискаря,
Но девки были там жестоки,
Не дали. Я разделся зря.

А ведь надеялся на что-то,
Особенно, когда одна
Запела, сунув пальчик в шорты:
«Я одинокая Луна».

Да, ты Луна, а я ракета,
Подумал я и подмигнул,
И, скинув галстук и штиблеты,
Стакан шотландского махнул.

Ещё полташка, сотка, двести -
На мне ни пиджака, ни брюк.
Спою-ка песню о невесте.
Эй ты, Луна, давай спою-к!

Луна куда-то убежала,
И остальные звёзды с ней.
Напрасно выдвигал я жало
И убеждал, что не еврей.

Зато смеялись до усрачки
Из Гудермеса пацаны.
По мне б всю жизнь такие скачки,
Лишь только б не было войны.

Максим Жуков (с)

Я помню, как идёт под пиво конопля
И водка под густой нажористый рассольник.

Да, я лежу в земле, губами шевеля,
Но то, что я скажу, заучит каждый школьник.

Заканчивался век. Какая ночь была!
И звезды за стеклом коммерческой палатки!

Где я, как продавец, без связи и ствола,
За смену получал не больше пятихатки.

Страна ещё с колен вставать не собралась,
Не вспомнила про честь и про былую славу.

Ты по ночам ко мне, от мужа хоронясь,
Ходила покурить и выпить на халяву.

Я торговал всю ночь. Гудела голова.
Один клиент, другой – на бежевой девятке…

Вокруг вовсю спала бессонная Москва,
И ты спала внутри коммерческой палатки.

Я знать не знал тогда, что это был сексизм,
Когда тебя будил потребностью звериной.

…К палатке подошёл какой-то организм
И постучал в окно заряженной волыной.

Да, я лежу в земле, губами шевеля,
Ты навещать меня давно не приходила…

Я не отдал ему из кассы ни рубля,
А надо бы отдать… отдать бы надо было.

Картинка для тех, кто не придумал, как сегодня скоротать вечерок.

ПИСЬМО ПОЭТА В.СТЕПАНЦОВА РОСКОМНАДЗОРУ О ТОМ, ЧЕМ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СТОИТ ЗАНЯТЬСЯ В СЕТИ

Вот и выходит в тираж поколение первых любительниц селфи,
Новые куры на смену им в сеть прибегают толпой:
Ножку одну на носочек, другую согнув в треугольник,
Курицы смотрят на вас, как бы смущаясь слегка.
Много теперь по сетям молодого куриного мяса,
Только и старые квочки позиций сдавать не хотят,
Лыбятся в камеру крашеных губ силиконом,
И татуажем забили себе на мослах целлюлит.
Девы-подростки вовсю стримят прямые эфиры,
Глазками хлопают, носики морщат смешно,
Птицы постарше, за ними пытаясь угнаться,
Напоминают мне старых эстрадных педрил.
Те же у них индюшачьи понты и повадка,
Хвост распушают, трясут индюшачьей соплей:
Вроде и нету сопли, а вот в камере видно,
Взять бы тебя за неё - и башкой приложить об асфальт!

Раньше дрочили все на фигуристок, гимнасток,
Кто покультурней - на Рубенса жир, на прелестниц Буше,
Было же время, эпоха! Верните мои восемнадцать.
Роскомнадзор, запрети этих пугал, достали ваще!

МАМЗЕЛЬ

Не ваша, не моя вина,
Что жизнь ее была несладкой.
Была у девушки спина
И грудь под левою лопаткой.

Как грудь ее туда сползла,
Вопросов мне не задавайте,
Но в мире очень много зла,
Прям вот до жопы, так и знайте.

Ах, юные мои друзья,
Мы с вами все не без изъяна.
К примеру, ссусь в постели я,
А кто-то серет прямо в ванну,

Ну, у кого-то свинский зоб
Иль заячий, допустим, хвостик,
Но сиська под лопаткой чтоб -
Ну ладно, не свистите, бросьте!

Простите вы меня, совка,
Но знаю: нынешние куры
Кладут с приборчиком х..чутка
На все уроки физкультуры.

И эта хитрая мамзель
Изъян умело свой скрывала.
В шестнадцать в девичью постель
Втащила пьяного амбала.

Амбал не понял ничего,
Лишь утром в бессловесной муке,
Дойдя до дома своего,
Смотрел у зеркала на руки.

И так сходило много раз,
Пока она не полюбила.
Вы ждёте рифму... эмм, Кавказ?
А вот пардон, не тут-то было!

В губернском городе её,
Где сплошь менты и экс-бандосы,
Случился губер, ё-моё,
Не то что прежние обсосы.

Его прислали из Москвы,
Он был прекрасен как Безруков,
Да, тоже староват, увы,
Но, девочки, кобель не сука.

Она влюбилась в тот же миг,
Когда он в телеке явился.
Водитель - крёстный - на пикник
Для крёстной пропуска добился.

Был губернаторский приём
Изыскан, но без распальцовки,
Бомонд и пресса - все на нём
Подразомлели от перцовки,

Которой местный спиртзавод
Снабдил начальство для сугреву.
Вот губернатор ссать идёт,
За ним крадётся наша дева.

От глаз охраны в лопухах
Она к овражку проскользнула.
- Привет, ты кто? - Я Маша. - Вах!
И как тебя сюда надуло?

Ты журналистка или кто?
- Не журналистка, просто Маша.
- А я Евгений. Конь в пальто.
У вас здесь губером ебашу.

Поедешь в сауну со мной?
- Да с вами я куда угодно!
К тому же завтра выходной...
- Ах ты газель! Ну вот и годно.

Когда с красоткой поднялся
Наш губернатор из оврага,
Охрана вылупилась вся,
И кто-то брякнул: «Не салага».

И губернатор произнёс:
- Кто тут гундосит? Ты, лохматый?
Теперь в охране будешь босс.
Ну что, поехали до хаты?

Перцовка, звёзды и луна,
И вот они уже в парилке.
И молвил Женя: - Оба-на,
Какие, блин, в тайге кобылки!

Ну раздевайся, что стоишь?
Снимай уже простынку эту.
- А можно это, Женя, слышь,
Ну чтобы первый раз без свету?

- Вот ты затейница, Машуль.
Ну ладно, нахер свет погасим. -
Вошёл Евгений, как июль,
В Машуню, тёпел и прекрасен.

- О да, о шит, о йе, о йа!
Скорей карету мне, карету!
А где же, Маша, грудь твоя?
Вот сердце есть, а сиськи нету.

А где тут свет? Да будет свет!
Ну здравствуй, Маша сиська-сзади.
А ну-ка сделай мне минет.
Не вытирай, люблю в помаде.

Сама не помнишь, говоришь,
Как сделалось такое чудо?
А мне вот нравится, малыш,
И я с тобой все время буду.

Ну, вне семьи и вне жены,
Они в Москве, ты ж понимаешь.
А нам в правительстве нужны
Такие девушки, смекаешь?

Чего умеешь? Ничего?
Ни в алгебре, ни в физкультуре?
Ну, сделаем тебя того,
Моим зампредом по культуре.

Я хоть чинуша, но эстэт,
Журнал «Медведь» читал когда-то.
А что теперь? Превед-медвед,
Ю-туб и рэп, и тонны мата.

Театр тут рухлядь, скукота,
В музее Шишкин да Поленов,
А у меня уже мечта,
Чтоб был Пикассо непременно.

Весь этот местный чернозём
Не знает, кто такой Пикассо.
В Париж поедем, привезём.
Пусть просветятся, пидарасы!
.........................
Вот так бывает вознесён,
Кого сама судьба возносит.
От жизни получает всё
Лишь тот, кто любит и не просит.

Смотрите: женщины кругом -
Министры, думцы, офицеры.
О мать Россия, милый дом,
Какие дивные примеры!

Вот в телевизоре они
Губами шевелят, как рыбки.
О русский бог! Вовек храни
Их вицмуниры и улыбки.

Вы не подумайте, что, вот,
Поэт из энтих, недовольных.
Пусть дама пилит и сосет,
И служит ширмой для двуствольных -

Она начальству друг и брат,
А иногда считать умеет.
Пускай чиновник будет рад,
Когда такой продукт имеет.

Кому попроще - топ-модель,
Бесстрашным - гард с могучей писькой,
А просветленному - мамзель
С блуждающей по телу сиськой.