Панк интерфейсы для современного софтверного мира.

Интерфейсом пытались вызвать эмоцию, впечатление от использования. Здесь не шла речь о достижение реалистичности (скевоморфизм), скорее: почему бы не использовать все возможности что бы быть яркими?

Такой интерфейс вовлекает, так же как интерфейс игры, запоминается, становится «родным», остаётся в памяти.

продолжение в комментариях

В баре Gome Pit клиенты могут насладиться коктейлем, любуясь прекрасным видом: окна бара выходит на глубокую яму, где скапливаются тонны отходов перед сжиганием.

Бар находится в очистном центре Мусасино, Токио.

Художник Марио Клингеманн работает в технике «Нейроный глитч». Он использует полностью обученные GAN (генеративно-состязательная сеть), в которых случайным образом удалены или изменены их обученные веса.

Марио о своей технике:
«Из-за вмешательства в сложную нейронную архитектуру сбои (глитч-артефакты) происходят как на текстурном, так и на семантическом уровнях. И модели неверно интерпретируют входные данные, некоторые из которых могут быть рассмотрены как проблески автономного творчества.

Одни и те же входные данные могут давать совершенно разные результаты в зависимости от сбоев, и в то же время разные входные данные, преобразованные одной и той же цепочкой измененных моделей, приводят к целостному стилю и демонстрируют одни и те же семантические искажения.

GAN и обучающие коды, которые я использую в этом процессе, используют концепции из pix2pix и pix2pixHD, но благодаря моим исследованиям и экспериментам за последние годы они превратились в мои собственные пользовательские архитектуры, которые дают мне больше контроля над деталями и уменьшают количество типичных для GAN артефактов обучения.»

Художник не подвергает свои работы постобработке, вместо этого использует цепочку нескольких GAN, обученных для разных целей или «усовершенствованных» автором.

Фильм «Матрица» вышел 25 лет назад, он оказал на меня сильное впечатление, но еще больше мне запомнился сборник коротких аниме – «Аниматрица», 2003.

Вокруг вселенной матрицы выросла куча обсуждений, концепций, теорий, идей. Астрофизик Нил Деграсс Тайсон иронизировал на тему того что машинам не выгодно использовать людей как батарею – больше затрат, чем получаемой энергии. Или зачем людям показывать одну большую симуляцию, если можно показывать каждому по отдельности, ту которую ему нужно? Славой Жижек вообще считает что этот фильм настолько плох и абстрактен, что под него можно придумать любую теорию.

И конечно у меня есть своя теория.

Для нее лучше всего подойдут кадры из «Аниматрицы», серия «Второй Ренессанс».
Сцена: мальчик играет на развалинах города и радуется первому снег, его зовут, он бежит к дому где в дверях стоят его родители. Вдруг он останавливается, что-то не так, он пугается, и вместо родителей в дверях стоят агенты матрицы. Следом идут кадры встраивания живого ребёнка в матрицу (сгорание одежды, как символ взросления)…


продолжение в комментариях

Зорайя тер Бик, 28 лет, столкнулась с неизлечимыми психическими расстройствами, которые омрачали её жизнь на протяжении многих лет. Несмотря на стабильность и благополучие — уютный дом, финансовую обеспеченность, двух котов и любящего партнёра — она приняла решение в пользу добровольной эвтаназии после долгих лет борьбы с тяжелой депрессией и аутизмом.

Зорайя ожидает, что ее усыпят в начале мая 2024 года.
«Я не хотел обременять своего партнера необходимостью содержать могилу в порядке. Мы еще не выбрали урну, но это будет мой новый дом!»

Тео Бур, профессор этики здравоохранения в протестантском теологическом университете в Гронингене: «Я вошел в состав наблюдательного комитета в 2005 году и пробыл там до 2014 года. Я видел, как голландская практика эвтаназии эволюционировала от смерти как к последнему средству, к смерти как варианту по умолчанию». Тео в течение десяти лет работал в наблюдательном совете по эвтаназии в Нидерландах, в конце концов он подал в отставку.

В 2001 году Нидерланды стали первой страной в мире, легализовавшей эвтаназию.

Надпись на кулоне – «Не реанимируйте меня»

Церковь Святого Франциска Сальского, расположенная в Маскегоне, штат Мичиган, была спроектирована Марселем Брёйером и его коллегой Гербертом Бекхардом в 1964 году.

В церкви нет окон, за исключением нескольких мансардных и витражей при входе.

Вход в церковь расположен отдельно, с очень низким потолком, пройдя который человек попадает в огромное пространство церкви. Брёйер создал такой перепад высот чтобы вызвать ощущение впечатляющей силы бога.

Над алтарем находится бетонный навес, освещаемый снизу. За алтарем расположены двенадцать бетонных колонн, как двенадцать апостолов. Сам алтарь выполнен из цельного куска белого гранита весом восемь тонн.

Брейер разделял убеждение венского архитектора Адольфа Лооса в том, что «отсутствие орнаментов является признаком духовной силы». Брёйер использовал дизайн церкви, чтобы подкрепить это утверждение. Когда церковь была построена, в ней не было никаких статуй, орнаментов и украшений. Дизайн сооружения – пространственное расположение, освещение и материалы – должны были приблизить верующего к Богу.